Аласдер замер, ошеломленно глядя на меня. Будто ему и в голову это не приходило. Я же, подойдя к столу, схватила графин с виски, вылив его в его удивлению физиономию, а потом швырнула пустой графин в стену, с удовольствием наблюдая как тот разбивается на тысячи осколков- как мое сердце сегодня.
Выйдя из кабинета, я гордо прошествовала к себе в комнату, будучи полностью уверенной, что Аласдер Мак-Кермик сегодня не навестит меня. И не станет упорствовать в требовании переноса вещей к нему.
На следующее утро, а вернее, день, так как проснулась я к полудню, что для меня вовсе было не свойственно- обычно я вставала очень рано, чем вызывала нежелательные морщины у маминых подруг- они морщились при упоминании этого, словно съели лимон. Никто в высшем свете не вставал рано утром, да ещё для чего- для работы. Благотворительность приветствовалась, но вот то, что леди из высшего света сама, своими руками будет помогать, работать- это неслыханно. Мы с мамой наспех съедали на кухне приготовленный мною завтрак ( о, а вот за это, рискни я рассказать, меня точно вычеркнули бы из всех списков благонадежных невест ), ждали, пока кучер или кто-то из слуг-мужчин погрузит продукты и вещи в экипаж, и ехали в очередную богадельню, приют или работный дом. А теперь и нашей семье, вот ирония, грозит последний. Знала бы- перенесла бы туда заранее все свои платья, чтобы прийти на все готовое. Была бы первой нищенкой в бальном платье.
Я улыбнулась- ну, хоть чувство юмора вернулось. Значит, ещё не сдалась после всего, что пришлось вытерпеть. В дверь постучали, но, не дожидаясь ответа, вошла экономка. Она держала в руках поднос с завтраком и как-то странно смотрела на меня, будто изучая. Наконец, она соизволила заговорить, но произнесла совсем не то, что я ожидала услышать:
-Добрый день, мисс. Я принесла завтрак. И ещё....- она замялась- я хотела бы попросить прощения. За себя. И за хозяина.
Наверно, в этот момент мир перевернулся- она назвала меня " мисс", извинилась, но, главное, не относилась больше ко мне как к шлюхе ( коей я, увы, и являлась) хозяина. Нет, видимо, я ещё сплю.
Я сидела, не зная, что ответить. Но экономка, поставив поднос на столик у кровати, избавила меня от этой необходимости- она села рядом со мной на кровать и взяла за руку:
-Меня зовут миссис О'Доннован, но ты можешь звать меня Мегги- она с жалостью глянула на меня ( Господи, что же такого готовит мне на сегодня Аласдер, что экономка глядит на меня с таким сочувствием). Я знаю, ты думаешь, что хозяин- плохой человек. Но это не так ( конечно, ей легко это говорить- не ее семью он поставил на грань нищеты). Ты знаешь, когда в Ирландию пришел голод, мы ведь думали, что умрем. Я, мой Фергус ( значит, она - жена того седого добродушного увальня, Фергуса) и наш Бродерик. Он тогда был совсем малюткой. Молоко кончилось, и думала, что Господь заберёт его. Но хозяин помогал соотечественникам - он нашел моего Фергуса, предложил ему работу. Ему, которого за одно произношение не брали даже могильщиком. Он перевез всех нас, и многих других, в Англию...
В душе я порадовалась, что не успела позавтракать, ведь иначе меня бы стошнило от обилия слащавых возлияний моему мучителю. Но также я вдруг поняла, что все вокруг говорили о нем лишь хорошее. Да, он подчас суров в бизнесе, но человек он хороший. Почему же со мной он так жесток? За что? Экономка же продолжала:
-Ему было тяжко, когда один за другим погибала вся его семья. Да и здесь он был никем- работал за кусок хлеба. Жизнь его не баловала, даже Эмили- и ту отнял Господь ( старая женщина перекрестилась, испугавшись, что прогневила Господа своим упрёком)...