У Веры, Эша и Фредди была насыщенная жизнь. У них были дела поважнее, чем торчать на кухне и пить со мной диетическую колу.
Но они все равно нашли время, чтобы сделать это. Они замечали мои старания и отмечали мои достижения, даже если это была всего лишь “В”. Я никогда не получала такого раньше, и это заставляло меня чувствовать себя так, словно горячий кофе Фредди был в моих венах, согревая меня изнутри.
Разговор прервался, когда дверь кухни резко распахнулась.
Максимо в своем фирменном костюме и с холодным выражением лица подошел к холодильнику и взял бутылку воды, после чего оперся бедром о стойку рядом с тем местом, где я сидела.
Я не ожидала его увидеть. Я вообще редко его видела. Если его не было на работе, он запирался в своем домашнем кабинете.
Но от его близости во мне в равной степени расцвели и стыд, и возбуждение.
— Какое твое любимое печенье, босс? — спросил Эш.
Я подумала, что он не ответит, так как он не очень любит перекусывать, но после долгого раздумья мужчина ответил:
— Шоколадное, но только мягкое.
— Классика. Хотя тонкие и хрустящие лучше, — Фредди поставил пустую чашку в раковину и посмотрел на часы. — Мне нужно бежать. Я обучаю поваров, как не испортить мой прекрасный рецепт ризотто.
Эш выскреб последнее мороженое и поставил свою чашку в раковину.
— Мне тоже нужно идти, — он сделал паузу, чтобы сжать мое плечо. — Еще раз молодец, Джульетта, — сказал он и вышел вслед за Фредди.
Даже мисс Вера вдруг чертыхнулась, отложив свой едва тронутый стаканчик.
— Белье само себя не сложит.
О нет, интересно, у них неприятности?
Я была уверена, что Максимо много платит им за работу, а не за то, чтобы они пили со мной колу. Может, он злился, что они сидят без дела?
Но когда я мельком взглянула на профиль мисс Веры, на ее лице не было ни страха, ни нервозности. Это была ее лукавая улыбка.
Что это?
Не успела я спросить, как она бросилась к выходу, словно от того, как она сложит белье, зависела безопасность всего мира.
Оставив меня.
С Максимо.
Одну на огромной кухне, которая вдруг показалась мне размером с чулан.
Прежде чем я успела убежать, Максимо спросил:
— Тебе нравится платье?
Внезапно забыв о том, что на мне вообще было надето, я посмотрела вниз на повседневное платье. Оно было оставлено на моей кровати несколько дней назад с запиской от Максимо, в которой он поздравлял меня с “А11”, полученной на экзамене по географии — одно из моих достоинств благодаря тому, что я много переезжала.
Это был не первый раз, когда меня поздравляли за хорошую оценку. Как и с сегодняшним случаем, большое значение имели не сами предметы, а то, что за ними скрывалось.
— Мне оно нравится, — сказала я ему, — но ты не должен…
— Скажи спасибо, Джульетта.
От его тона мое тело неприятно напряглось, и по спине пробежала дрожь. Руки стали такими липкими, что я боялась, что мой напиток выскользнет из рук. Я сделала то, что он приказал, мой голос был более мягким и воздушным, чем предполагалось.
— Спасибо.
Он ничего не ответил, глядя на меня с нечитаемым выражением лица.
Комната больше не казалась мне чуланом. Она стала еще меньше. И кто-то высосал из нее весь воздух. Его не осталось. Поэтому я вдруг почувствовала головокружение и одышку.
Нужно было уходить, пока Максимо не услышал, как неловко колотится мое сердце.
Или пока его слишком внимательные глаза не заметили, как он на меня действует.
Схватив свою чашку, я начала сползать с барного стула.
— Я собираюсь начать…
Его татуированная рука схватила мое обнаженное бедро, его пальцы обвились вокруг, удерживая меня на месте и вызывая прилив эмоций — и неуместное возбуждение.
Мои расширенные глаза устремились на его темные.
— Останься и доешь мороженое, — приказал он, спокойный, собранный и не подозревающий о хаосе, который он устроил во мне. — Ты его заслужила.
Он крепко сжал бедро, а затем убрал руку и вышел.
Боже.
Черт.
Мне нужно было заниматься, но я не была уверена, что смогу идти на своих желеобразных ногах или сосредоточиться на чем-то, кроме призрачного ощущения его руки на мне.
Оставаясь на месте, я схватила написанную Фредди книгу рецептов и пролистала раздел с выпечкой.