— Что это? — Наконец спрашиваю я, прежде чем он уходит.
— Честно? Я не знаю, но тебе лучше воспользоваться этим, или я приду и найду тебя. — С этими словами он ушел, а я осталась пытаться понять, что, черт возьми, со мной сегодня происходит.
Присаживаясь на ближайшую пустую скамейку, я вздыхаю с облегчением, когда понимаю, что нам повезло, что здесь никого не было, когда он выкинул этот трюк. Убирая волосы с лица, я ищу телефон в сумке. Шесть пропущенных звонков от моего отца. Очевидно, это должно быть то, о чем говорила Луна.
Сделав глубокий вдох, я нажимаю имя моего отца на экране. Телефон едва успевает зазвонить, прежде чем я слышу в трубке голос моего отца.
— Тыковка?
— Привет, пап, — нервно бормочу я, не желая брать на себя инициативу в этом разговоре, проводя пальцами по дереву передо мной.
— Тыковка, откуда ты знаешь Джулиану Гиббс? — Его голос не суров. На самом деле он кажется относительно спокойным.
— Она близка с моей лучшей подругой Луной. — Я не хочу объяснять все это в мельчайших подробностях. Я просто хочу услышать из его уст, что происходит.
— Хорошо, она очень хорошо отзывалась о тебе. Что-то о твоем пребывании в Нью-Йорке? Ты никогда не упоминала, что бывала там. — Сейчас он, кажется, расстроен, но после Пирамиды многое произошло. Я даже не позволила себе смириться с тем фактом, что меня практически повесили, не говоря уже о быстром телефонном звонке, чтобы сказать, что я покинула штат.
— Эээ, да. Я летала с Луной, и Джулиана повела меня по магазинам.
Он на мгновение замолкает, словно пытаясь подобрать слова. — Я не хотел передавать ей опекунство, Тыковка. Я люблю тебя всем сердцем, но я увидел путь, по крайней мере, для одного из нас, чтобы сбежать от твоей матери, и я им воспользовался.
Вот, он сказал это, и мое сердце, кажется, вот-вот разорвется по швам. Он только что снял кандалы с моей шеи, причинив при этом себе боль, и это самый бескорыстный поступок, который кто-либо в нашей семье когда-либо делал для меня. Одинокая слеза скатывается по моему лицу, но я быстро вытираю ее, не желая, чтобы кто-нибудь видел мою уязвимость.
— Как ты уговорил маму согласиться? — Я спрашиваю, желая быть уверенной.
— Не беспокойся о ней, она еще не знает, но я уговорил ее подписать это. Она просто не знала, что подписывала. Предоставь это мне.
— Папа, ты же знаешь, с ней никогда не бывает так просто. Когда она узнает, нам придется чертовски дорого заплатить. — Отвечаю я, опасаясь за ее реакцию, когда она в конце концов наступит.
— Предоставь это мне, тыковка. Я защищу тебя от нее. — Я слышу решимость в его голосе, и это удивляет меня.
— Хорошо, папа. Спасибо. — Я шмыгаю носом, чувствуя, как эмоции от такого груза падают с моих плеч.