Я задыхаюсь от пережитого экстаза, а он легко переворачивает меня на живот. Мои ягодицы инстинктивно тянутся к нему. Я чувствую, как он наваливается на меня сверху, удерживая вес на руках, и скользит своим членом по моим ногам, ягодицам, спине. И больше всего на свете я хочу ощутить его внутри.
— Как же я хочу тебя, — чуть не плача, шепчу я.
— Я тоже хочу тебя… Бесконечно… Ты… Не представляешь насколько, — его голос дрожит, как и сильное тело, что прижимает меня к кровати.
Чувствую жар исходящий от него, электрические разряды пронзают меня раз за разом. Он вдыхает запах моих волос и стонет, его голос вибрирует где-то в гортани и от этого звука меня обдаёт волной мурашек. Его тело двигается медленно и сладостно, с осторожностью огромного хищника. Я чувствую, что он помогает себе рукой.
— Кончи мне на спину…
Рычащий стон оглашает спальню, он дрожит и изливается на мою пылающую кожу. Опустошённый он падает рядом со мной на спину, его глаза распахнуты и смотрят в пустоту, а на губах блуждает улыбка.
— Боюсь представить, каким будет настоящий секс, — смеётся он, проводя ладонью по влажному от пота лицу.
Он нащупывает рукой полотенце, валяющееся на полу, и вытирает мою спину. У меня нет никакого желания говорить, только смотреть на его вздымающуюся грудь, видеть, как она пульсирует от толчков сердца.
Песня тем временем сменилась, и, как нельзя сильнее, отражает моё состояние.
"…I'm mad about you, I'm mad about you…" (Я схожу по тебе с ума, из-за тебя я теряю рассудок)
«Я, правда, схожу с ума… Мне конец…»
Будто почувствовав моё состояние, он притягивает меня к себе, кладу голову ему на плечо, чувствуя его пульс.
"…But every step I thought of you…" (Но каждую секунду я думал о тебе)
"…Every footstep only you…" (Каждый шаг был для тебя)
От этих слов у меня возникает ком в горле, а на глаза наворачиваются слезы. Я непроизвольно шмыгаю носом.
— Господи, ты что, плачешь? — в голосе мужчины слышны панические нотки. Губами он нежно касается моего лица. — Ты чего? Тебе больно?
— Нет… Всё слишком хорошо…
— Прости, я не понимаю…
— Не обращай внимания, это всё проклятые месячные… Ты… и Стинг… и всё, что сейчас было…
Меня накрывает неконтролируемая истерика и всхлипы уже невозможно сдержать.
— Моя ты девочка, иди ко мне, — он прижимает меня к себе сильнее. — Я рядом, всё хорошо. Не надо плакать.
— Кошмар… Я такая дура… Мне так стыдно прости.
— Может быть, настало время для мороженого? — Матвей пытается решить вопрос по-мужски, переводя ситуацию в зону своего контроля.
— Это просто идиотизм, прости пожалуйста, — продолжаю шмыгать, пытаясь вытереть влажный нос.
— Прекращай, детка. Это очень мило, но моё сердце разрывается, будто я обидел ребёнка, — видно, что Матвею дико неловко из-за происходящего.
— Мне так стыдно…
— Давай-ка сходи, умойся, а я сгоняю на кухню за лекарством.
Хлюпая носом, я послушно иду в ванну. Из зеркала на меня смотрит расклеившееся существо с потёкшей тушью, размазанной по щекам.
«Какой кошмар… Убожество…»
Я умываюсь с мылом, смывая косметику, и принимаю тёплый душ, пытаясь прийти в себя.
«Молодец, Алина, вот это представление ты устроила. Он теперь решит, что ты невменяемая. Какого хрена вообще? Ты всё испортила, дурында!»
В мрачных мыслях я выхожу из душа и возвращаюсь в комнату к Матвею. От увиденного у меня сразу теплеет в душе. На кровати выстроились четыре ведёрка с мороженым, а из колонки льётся ободряющий голос Sia.
"…All smiles, I know what it takes to fool this town…" (Всегда улыбаться — я знаю, так можно обмануть этот город)
"…I'll do it 'til the sun goes down…" (Я делаю это до самого захода солнца)
"And all through the night time, oh yeah…" (И даже ночью, да)
— У тебя есть треки на все случаи жизни?