Я постукиваю себя по подбородку.
— Хм. Да, ты права. Должно быть, со мной что-то не так. Может быть, ты это найдешь.
— Запомни мои слова: Я собираюсь это выяснить. Я собираюсь докопаться до сути. Потому что нет ни шанса получить все эти атрибуты альфа-самца, не имея ужасных манер, неприятного запаха изо рта или предубеждений.
Я одариваю ее улыбкой.
— Ты смотришь на человека, который открывает двери и говорит «пожалуйста» и «спасибо», и с мятной свежестью во рту. — Я наклоняюсь ближе. — Кроме того, мой разум полностью открыт. К чему угодно.
Слоун задыхается. Однако она быстро берет себя в руки.
— Должно же быть что-то.
Она осматривает меня с ног до головы воображаемым дефектоскопом, как будто тот найдет что-то.
— Я хреновый садовод, — говорю я.
Она закатывает глаза.
— Это не считается.
Я смотрю в потолок, словно погруженный в свои мысли.
— У меня ужасный почерк.
— Не-а. Недостаточно.
— Хорошо. Иногда мне нравится смотреть футбол по воскресеньям и больше ничего не делать.
Намек на торжество мелькает в ее глазах.
— И ты делаешь это в своих боксерах, время от времени почесывая яйца?
Я усмехаюсь.
— А-а-а. Нет. — Я делаю глубокий вдох. — Я ношу домашние штаны.
Ее глаза загораются. Слоун практически танцует победный танец, и тычет меня в грудь.
— Вот. Это то, с чем я могу работать. Я терпеть не могу домашние штаны или спорт.
— Или почесывание яиц?
— Сложим это все вместе, и я ясно обнаружу твой недостаток. Вот так.
— Если хочешь, мы можем поискать и другие недостатки. Уверен, у меня куча ужасных привычек.
— Да. С тобой должно быть что-то ужасно не так, — упорствует она.
— Так что с ним такое?
Моя сестра влезает, только что подойдя к нам.
— Пододвинь стул, дорогая. Но я надеюсь, что у тебя впереди вся ночь.
Я закатываю глаза, указывая на брюнетку за стойкой.
— Слоун, это моя сестра, Трули.
Трули протягивает руку Слоун.
— А вы, должно быть, знаменитая Слоун Элизабет.
— Знаменитая? — Слоун с любопытством смотрит на меня, потом снова на сестру.
— Приятно познакомиться.
— Рада с тобой познакомиться, и ты действительно известна. Он не перестает говорить о тебе.
Я смотрю на свою сестру.
— Спасибо, Трули, — сухо говорю я.
Она пожимает плечами, берет салфетки и засовывает их в салфетницу.
— Для этого и существуют сестры. — Она наклоняет голову к Слоун. — Что тебе предложить?
— Бокал шампанского.
Я тут же задаюсь вопросом, как напиток будет ощущаться на губах Слоун.
— А тебе виски, полагаю? — Трули спрашивает меня.
— Звучит неплохо.
Когда Трули берет бутылки, Слоун барабанит пальцами по барной стойке. Ее ногти не покрыты лаком, и мне нравится эта деталь в ней. Она — женщина, которая работает руками, и лак ей не подойдет.
— Пытливые умы хотят знать. Что ты ей обо мне рассказал?
— Я вроде упоминал о тебе еще давно.
— И что же?
— О, ты знаешь. Познакомился с девушкой. Она потрясающая. Я не могу перестать думать о ней.
— Серьезно? — она улыбается.
— Да, правда.
— Мне нравится, что ты ей сказал.
То, как Слоун смотрит на меня, то, как она произносит эти слова, посылает заряд через мое тело. Это заставляет остальной клуб исчезнуть.
— Почему тебе это нравится?
Она на дюйм приблизилась.
— Я сделала то же самое. Я рассказала своей подруге Пайпер.
Я выгибаю бровь, мне нравится эта информация.
— И что же ты ей сказала?
Она проводит пальцем по краю стойки.
— Был один парень…