Я отчаянно хотела связаться с ним, но не думала, что мои соболезнования будут приняты. С тех пор, как я от него ускользнула, наша дружба была, мягко говоря, натянутой. Он был так же зол, как я и предполагала, когда проснулся утром и обнаружил, что меня нет. Это было тяжело, очень тяжело. Я скучаю по нему, но больше всего скучаю по нашей дружбе.
— Эй, горячая штучка!
Я бросаю взгляд на Гарта Корнелла, еще одного посетителя, который выпивает здесь с коллегами.
— Принесите нам еще порцию, — грубо требует он.
От высокомерия, исходящего от него, у меня скрипят зубы. Они вчетвером приходят сюда в последнюю пятницу каждого месяца. Выпивают вчетвером и обычно ведут себя как претенциозные придурки. Я терплю это, потому что они тратят много денег и всегда дают хорошие чаевые. Поскольку сейчас дела идут туго, я беру все, что могу получить.
— Ты хочешь, чтобы я с ними разобралась? — спрашивает Тара, одна из немногих официанток, которые работают у меня в штате. Она не только отличный работник, но и мой друг. То, чего мне так не хватает с тех пор, как моя лучшая подруга Сэм уехала.
Я качаю головой и благодарно улыбаюсь ей.
— Я их возьму, но спасибо.
Я прохожу за стойку и расставляю четыре стакана, добавляю в каждый лед, а затем наполняю их до половины лучшим виски, который у меня есть. Их вкусы так же дороги, как и костюмы от Армани.
Фрэнк, мой новый бармен, подходит ко мне сзади и протягивает через плечо стакан.
— Не понимаю, почему ты терпишь этих придурков, — говорит он, жестом указывая на столик Гарта.
Я пожимаю плечами.
— Их деньги так же хороши, как и чьи-либо другие, кроме того, они безобидны.
В большинстве случаев.
Он ворчит.
— Как скажешь, милая. Это твой бар.
Я улыбаюсь пожилому мужчине. Ветеран, одетый в черную кожу и покрытый татуировками, может иметь жесткую внешность, но душа у него добрая. Я наняла его, потому что мне нужна была помощь, и я решила, что неплохо иметь рядом мужчину, особенно для тех случаев, когда приходится закрываться поздно вечером. Остин постоянно ругал меня за это, но я никогда не возражала, потому что тогда он приходил и ждал, пока я закончу, чтобы проследить за тем, чтобы я благополучно добралась до своей машины.
От этого напоминания мое тяжелое сердце сильнее колотится в груди. Отбрасывая эту мысль, я ставлю четыре бокала на поднос и несу их к столику посетителей. Когда ставлю последний бокал перед Гартом, он опускает руку на внутреннюю сторону моего бедра и касается меня пальцами.
Я отступаю назад и изображаю улыбку, на которую ещё способна.
— Что-нибудь еще?
— Да, почему бы тебе не придвинуть стул и не выпить с нами.
Мы проходим через это каждый раз, когда он приходит сюда, и мой ответ всегда один и тот же, как и тогда, когда он приглашает меня на свидание.
— Ты знаешь, я не могу этого сделать. У меня в баре полно клиентов.
— Не так уж он и полон. Садись, Зоуи, и выпей.
Раздраженная, я игнорирую его наглое требование и не утруждаю себя повторением.
— Я к вам еще вернусь.
Я отворачиваюсь от него и тут же ощущаю, что он сжимает мое запястье, от его пальцев остаются синяки.
Я поворачиваюсь и сужаю глаза, встретившись с ним взглядом.
— Если ты еще раз захочешь прийти сюда, я предлагаю тебе отпустить меня прямо сейчас.
— Перестань быть такой упрямой и выпей с нами.
Он пытается притянуть меня ближе, но я упираюсь.
— Я серьезно, Гарт. Отпусти!
Он исчезает у меня на глазах, как в тумане. Стекло бьется об пол, стол переворачивается на бок в результате падения. К тому времени, как я осознаю происходящее, Остин хватает Гарта за горло и прижимает его к стене.
— Какую часть ты не понял?
Несколько сослуживцев Гарта движутся на Остина, пока Джейк и Кэм не выходят им навстречу.
— Хватит! — я перепрыгиваю через разбитое стекло и встаю между ними, лицом к Остину. И прижимаю свою трясущуюся руку к его груди. — Отпусти его.
Его яростные глаза не отрываются от Гарта, челюсть крепко сжата.
— Я бы послушал ее, — прохрипел Гарт. Угроза в его голосе так же жалка, как и он сам, но я знаю, что у него есть средства, чтобы ее подкрепить. Он может причинить Остину много неприятностей, если захочет.