– Я тебе... необходима?
– Как моё собственное сердце.
У неё вырвался странный полувсхлип. Слёзы блеснули на свету, который почему-то стал ярче. Зеленее. Юфимия крепко зажмурила глаза, прижав пальцы к губам.
– Эндрю, – глухо проговорила она.
– Я отдам тебе наш брачный документ, – пробормотал он, сердце в его груди сжалось, разбиваясь на части. – Делай с ним всё, что пожелаешь. Сожги. Оставь у себя. Отошли приходскому священнику.
– Боже милостивый, – выдохнула она.
– Я помогу тебе получить новую должность, если таково твоё желание. Но моё желание неизменно, я хочу остаться твоим мужем. В моём сердце ты уже давно стала мне женой.
Тяжёлое дыхание вырывалось изо рта Юфимии белыми облачками пара, маленький носик порозовел от слёз и холода. Она порывисто бросилась к Эндрю, окутав его ароматом роз. Юфимия просунула руки под его пальто, обхватила за талию и уткнулась лицом в его галстук.
Эндрю пошатнулся от столкновения. А затем медленно сжал её в объятиях. Они простояли так долгие минуты. В ночи слышались лишь их дыхание и отдалённый грохот волн, ударяющихся о высокие скалы.
– Эндрю, – приглушённо пробормотала она. – Посмотри на небо.
Он моргнул. Взглянул вверх. Звёзды почти исчезли. На их месте, словно развивающееся знамя, струился ярко-зелёный свет с фиолетовыми всполохами по краям. Огни волнообразно извивались и танцевали. Сияние окрашивало чёрное небо и белый снег в зеленый, красный и фиолетовый цвета.
Холодные, дрожащие ручки обхватили его щёки. Притянули к себе. Юфимия, его Юфимия, прошептала у его губ:
– Мы покажем документ священнику, чтобы никто не усомнился в нашем браке.
Когда Юфимия легонько поцеловала Эндрю, его сердце подпрыгнуло в груди и забилось быстрее.
– Затем положим его в ларец, чтобы наши дочери однажды узнали, на что был готов пойти отец ради их матери. – Она снова провела губами по его рту, погладила большими пальцами его щёки и лучезарно улыбнулась.
– Ты должен быть уверен. Ты уверен?
Он крепче стиснул её в объятиях, прижав её бёдра к своим. У Эндрю закружилась голова. Мысли спутались. Юфимия хочет остаться с ним? Сохранить брак? Теперь она принадлежит ему? Окончательно и бесповоротно? Несмотря на внезапный, острый прилив безумной страсти, Эндрю сумел кивнуть в ответ на её вопрос.
– Я не потерплю измен, – предупредила она. – Так что никаких черноволосых миловидных любовниц, когда тебе надоест моя блёклость.
– Юфимия. Такого просто не может...
– И наши дети, скорее всего, будут блондинами. – Она одарила его ещё одним удручающе быстрым поцелуем. – Ничего не поделаешь.
– Ради всего святого... так. Позволь мне. – Эндрю обхватил драгоценное личико жены и приблизил её губы к своим. В глазах Юфимии плясали зелёные огоньки. Под влиянием любви и желания в его груди словно образовалось горячее облако. Оно распирало его изнутри. Отчего даже кости заболели. Больше не сдерживаясь, Эндрю впился в её рот. Завладев губами Юфимии, он просунул между ними язык, пробуя на вкус мёд и вино, яблоко и специи. Юфимия. Самое восхитительное создание, которое ему приходилось встречать.
Но это было ещё не всё. Далеко не всё.
Прелестные маленькие груди тёрлись о его грудь. Прелестные, узкие бёдра извивались под его руками. Прелестные стоны и отчаянно цеплявшиеся за него изящные пальчики разжигали похоть лишь сильнее. Эндрю уже был близок к пику. Тяжело дыша он отстранился и выдохнул:
– Нам лучше... вернуться в дом.
Юфимия отчаянно закивала и попыталась взобраться на него, как обезьянка на дерево. Её пальцы впились в его затылок. Эндрю приподнял Юфимию и прижал к себе. Когда он, пошатываясь, направился к коттеджу, ей каким-то образом удалось обхватить его бёдра ногами. На полпути она начала целовать его шею, впиваться в неё, покусывать, становясь всё более требовательной.
Эндрю застонал. Оступился. Чресла ныли, как открытая рана. Он вцепился пальцами в её бёдра. Собираясь открыть дверь, Эндрю не удержался и прижал к ней Юфимию, а затем потёрся членом о её раскрытые бёдра.
Её голова откинулась назад. Даже сквозь слои льна и шерсти мягкая, тёплая, благоухающая розами женщина так восхитительно ласкала его напряжённое естество, что Эндрю чуть не достиг разрядки. События развивались слишком быстро. Они так никогда не доберутся до постели.
Но это его не остановило.