— Одолжишь на пару часиков?
Тоня оценивающе ведёт глазами по Розе, фыркает и ведёт брезгливо носом.
— Бери.
— Футболку и перчатки женские одолжишь? А то мы неподготовленные приехали.
Цокает языком и делает знак головой, чтобы шли за ней.
Малый зал предназначен для боксёров. Груши, болван для битья, ринг.
— Держите! — кидает мне перчатки, а Розе майку цвета хаки. — Вас запереть, чтобы никто не мешал? — скабрёзно лыбится.
— Обойдемся!
— Ну как хотите.
— Она думала, мы сюда пришли… — провожает её взглядом Роза.
— То самое, — снимаю пиджак и расстегиваю рубашку.
Цветочек зависает, глядя на меня. Часто-часто моргает. Грудь высоко поднимается от глубоких вдохов.
— Переодевайся! — киваю на майку в её руке.
Она судорожно сглатывает.
Что ж ты впечатлительная-то такая⁈ Вот буду брюки снимать, тогда и разглядывай.
— Роза…
— Да… Ага… — тянет вверх толстовку.
Глава 12
Сам-то не лучше!
Руки замирают на расстёгнутом ремне брюк, когда Роза стягивает кофту. Черный бюстгальтер с чашечками высоко поднимает грудь, создавая красивую впадинку. В неё спускается кулончик от цепочки. Так и хочется прикоснуться к нежной коже и уткнуться лицом между двух холмиков.
Да, блядь…
Отворачиваюсь и сажусь на скамейку, чтобы снять брюки и надеть спортивные штаны. На ходу натягиваю майку, подходя к Цветочку.
Рассматривает мой торс, скользя по нему глазами. Задерживает взгляд на прессе, зажмуривается и отрицательно трясёт головой. Я не качок, конечно, но в форме стараюсь себя держать. И она девушкам нравится.
А вот майка Тони для Розы великовата, всё время норовит сбежать с худеньких плеч. И она её поправляет время от времени.
Беру две скакалки, одну протягиваю Цветочку.
— Я не умею…
— А в детстве ты чем занималась?
— Велосипед, ролики…
— Это не сложно — крути и прыгай. Вот так, — отхожу в сторону, чтобы её не задеть и показываю.
У неё получается коряво, скакалка всё время путается в ногах. Спотыкается, начинает заново, но не получается.
— Зачем это? — хныкает, останавливаясь.
— Для разогрева.
— Я уже разогрелась!
— А суставы твоих кистей нет. Не видела, что ли фильмы про боксёров?
— Я такое не смотрю…
— Ладно… Вашим языком… Песню " Shape of you" знаешь?
— Ну… То есть мы будем проделывать всё, что делали они?
— Угу, — согласно киваю.
— Только костюм сумоиста не надевай, — смеётся, глядя искоса.
— Хорошо. И ещё… — подхожу к ней и снимаю с неё цепочку.
Отвлекает, пиздец! Я глаз отвести не могу от того, как она подпрыгивает на её груди. Сосредоточиться не получается ни на чём другом. Убираю себе в карман под молнию.
Роза смотрит расфокусированно.
Да я сам от одного прикосновения к тебе словно удар в голову пропустил. Такая сейчас пьянящая с этой, снова убежавшей, лямкой майки. Поправляю.
— Давай, пробуй ещё раз.
Она старается, правда старается, но выходит не очень. Я давлю смех каждый раз, когда она сбивается и ругается шёпотом. Мокрая вся от упорства, пыхтит, но делает.
— Ладно. Научишься ещё, — забираю у неё скакалку.
Помогаю ей надеть перчатки с открытыми пальцами. Смотрит на меня внимательно, пока затягиваю липучки.
— Что?
— Ничего. У тебя шрам над бровью, — проводит легонько пальчиком.
— В детстве упал на лестнице и разбил. Швы накладывали.
По этому почти незаметному шраму нас с Дэном и различали. Если рядом поставить, то разница, конечно, заметна, она на лицах написана, но по отдельности нас путают всегда.
— Ты правша или левша?
— Правша…