— Боишься, что я снова у тебя девушку уведу? — смеётся. — Дай хоть одним глазком взглянуть!
— Обойдешься! Ты фотографии видел.
— Это другое. Может она просто фотогеничная, — лыбится во все тридцать два.
— Не зачем ей пока знать, что нас таких, — обвожу лицо. — Двое.
Глава 13
— Тарас! — окрикиваю своего телохранителя.
Но он даже не поворачивается в мою сторону. По лестнице вверх и на улицу.
Я следом. Садится не в нашу машину и уезжает.
Это что, блин, такое⁈ Ты меня тут бросил?
Вообще пипец!
Возвращаюсь обратно в зал и вижу Шипа с тем парнем, что прервал нашу тренировку. Они что-то обсуждают.
А кто тогда? — поворачиваюсь и смотрю на дверь.
Замечает меня и быстрыми шагами приближается.
— Ты куда сбежала? Возвращаюсь — тебя нет.
— Я же за тобой пошла. Ты на улицу вышел… И уехал…
— Я никуда не выходил, — хмурится.
Да нет! Не могло мне привидеться! Рост, фигура, походка… Даже стрижка такая же. Только тот в кожаной куртке был, и ключи от машины на ходу пальцем покручивал. У Тараса такой привычки не замечала. И пальто у него… Померещилось мне что ли?
— Я не сошла с ума! Я видела!
— Ладно, не кричи, — прикрывает мне рот рукой. — Может, кого из ребят за меня приняла, сзади похожи. Пошли продолжать тренировку.
Ну, нет… Я же не сумасшедшая… И не слепая… Один в один был.
Странно всё это…
Он меня изматывает. И не, сколько физически, сколько морально. Заставляет выговаривать все свои обиды, прежде чем ударить по груше.
Теперь он знает, какое я ничтожество. Слабая и безвольная корова, которая себя защитить не может. И нет никакой тигрицы внутри.
Я снова реву, а он утешает. И от этого так тепло… Меня только папа так жалел. Парни никогда. Всегда оставляли «перебеситься». Возможно как раз и не надо этого было? А нужно вот так, как Тарас, гладить по головке и говорить, что я умница и красавица, просто муж у меня мудак. Не повезло мне с ним, что поделаешь. А вот с охранником повезло.
Мне не придётся притворяться больной. Я выжата как лимон, еле волочу ноги. Глаза красные и опухшие от слёз. Но внутри очень легко, словно с плеч свалился огромный груз, который давил всё время. Я даже лучшим подругам не рассказывала того, что позволила сегодня вылить на Шипа.
Видела одновременно жалость и нежность в его глазах. Руки его тёплые и кожа горячая, к которой прижималась щекой, когда плакала. Хочу так всегда, навечно. Только к нему… Потому что он настоящий мужчина, способный любить и защитить, понять нашу странную женскую логику, от которой другие просто отмахиваются. А мы девочки должны быть иногда слабыми.
Перед тем, как сесть в машину, Тарас протягивает мне что-то. Мобильный телефон с зарядкой. Таким моя бабушка сто лет назад пользовалась. Кнопочный.
— Зачем? — смотрю на старомодный девайс.
— Для связи. Со мной… В нём нет интернета, отследить его можно только по биллингу. Но номер знаю только я. Мой в быстром наборе, кнопка один.
— Спасибо!
Такой и спрятать можно где-то незаметно.
— Твой телефон я позже проверю на наличие шпионских программ. Уверен, что тебя слушают. Отсюда и случайные приступы агрессии. Ты с кем-то из подруг посекретничала, а он докрутил, и получай.
* * *
— Что произошло? — поднимается с дивана Волошин, увидев меня не в очень презентабельном виде.
У меня гудит всё тело. Тарас поддерживает за локоть. Кошусь на него. В глазах читаю — ври.
А если узнает правду? — мой ответ глазами.
Хмурит слегка брови.
— У меня был выкидыш, — срывающимся голосом.
— Что? Как? — начинает нервно бегать глазками муж.
— Вот так! Врач сказала — срок маленький, стресс и вот такой итог.
Хватается за голову.
Тарас натягивает почти незаметную ухмылочку и прищуривает глаза, наблюдая за ним. Какой же…
Какой?
Охрененный гад! Так просчитать реакцию Волошина. Он же последние волосы себе сейчас вырвет.
— Проводи её наверх! — командует Шипу. — Нет! — тормозит нас. — Я сам!
Берёт меня под руку и осторожно, как фарфоровую куклу, ведёт в мою спальню. Помогает сесть на кровать и снять обувь.
— Тебе нужно полежать, — лебезит передо мной.
Вину чувствует.
— Я в ванную хочу…
— Леся! — кричит в коридор. — Набери Розе ванную! — приказывает, когда она появляется. — Как же так? — заламывает руки. — Что ж ты так неосторожно?
Вот ты сволочь!
Я?