Когда я приоткрываю для него губы, его язык скользит в мой рот, скользкий и горячий, и я чувствую странное ощущение между бедер. Мне жарко, все ноет, и я мокрая, так иногда бывает поздно ночью, когда я позволяю себе фантазировать о вещах, которые, как я думала, никогда у меня не будут, когда я иногда поддаюсь желанию прикоснуться к себе, слегка, но никогда не слишком долго.
— Найл. — Я выдыхаю его имя и чувствую, как по нему пробегает дрожь, его руки на моей талии скользят вниз к бедрам. Он прижимается ко мне, углубляя поцелуй, его язык переплетается с моим, и из моих уст в его вырывается задыхающийся стон. Я чувствую, как он прижимается к моему бедру, твердый и толще, чем я себе представляла, и это заставляет меня снова задохнуться, когда волна жара проходит сквозь меня.
Если сегодня вечером больше ничего не произойдет, думаю я про себя, когда его рука поднимается, чтобы запутаться в моих волосах, я могла бы умереть счастливой только от этого. Даже если он сейчас отстранится, передумает или у меня сдадут нервы. Этот поцелуй, этот идеальный романтический момент, это уже гораздо больше, чем я когда-либо думала, что у меня будет.
Его рука скользит вниз по моему бедру, под подол платья, и я чувствую внезапный прилив нервозности, смешанный с затаенным безрассудством, от которого мне хочется позволить ему продолжать. Делать со мной все, что он захочет, прислонившись к этой стене под лунным светом, но на самом деле я не хочу, чтобы сегодняшний вечер прошел именно так. Я хочу исследовать безопасное, уединенное место, где я могу позволить себе расслабиться, не опасаясь, что меня прервут или увидят. Я хочу спрятаться от всего мира с Найлом на ночь, а не быть здесь, занимаясь этим.
— Подожди, — шепчу я, отстраняясь от поцелуя и втягивая воздух, моя грудь вздымается. Я вижу вспышку разочарования в его глазах, и все во мне напрягается, чтобы убедиться, что он понимает, что я не останавливаюсь, не отказываю ему. Что я хочу этого… только не здесь.
— Мы можем пойти к тебе домой? В твой отель, я полагаю? Я просто хочу побыть в более уединенном месте. Я хочу… — слова слетают с моих губ, но требуется секунда, чтобы выдавить их, отбросить свои нервы и дойти до точки невозврата. — Я хочу тебя.
Разочарование исчезло в мгновение ока, сменившись тем темным настойчивым жаром, на который мое тело откликается мгновенно, как на первобытный зов и отклик между нами без слов.
— Черт возьми, да, — рычит Найл со своим глубоким, резковатым акцентом, наклоняясь, чтобы еще раз завладеть моими губами, прежде чем отстраниться и взять меня за руку. Его губы покраснели от моей помады, но, похоже, ему все равно. — Пойдем со мной.
Его пальцы переплетаются с моими, уводя меня от стены, от бара. Мое сердце подпрыгивает к горлу от нервного предвкушения, и я не могу сдержать легкую дрожь в голосе, когда говорю.
— Где ты припарковался? Или мы пойдем пешком?
— Нет, это слишком далеко, чтобы идти пешком. Я припарковался прямо здесь, за углом. — Он ведет меня с другой стороны бара, где есть мощеная площадка, испещренная ямами от жары и использования, и когда он останавливается, мне требуется секунда, чтобы осознать то, что я вижу.
Мы стоим рядом с блестящем черным мотоциклом, великолепным и опасным на вид, совсем как Найл. Мое сердце замирает в груди, когда он тянется к шлему, прикрепленному сбоку. Хочу ли я этого? Должна ли я это сделать?