Слишком близко я подпустил к себе кого-то. Слишком самоуверенно взял ответственность за чью-то жизнь.
Кажется, я не справился.
Выдохнув, я, уже не совсем себя контролируя, обхватываю второй рукой лицо девушки, привлекая ее к себе. Чароит испуганно вскрикивает и зажмуривает глаза. Птичка, что же ты наделала, зачем летела на огонь, почему позволила так легко себя поймать…
Сознание уже почти начинает ускользать от меня, еще секунда — и хищник точно вырвется наружу, разрушив все, что мне дорого. Он убьет Чароит, уничтожит этот дом, а вместе с ним, улетев на свободу, начнет сеять хаос и разрушения, начав новую войну. Все, чем я жил все эти годы, воссоздавая новый порядок на пепелище прежнего поля боя, неизбежно канет в лету. Одна секунда, и…
В мое сознание врывается ее запах. Когда я привлекаю девушку совсем близко к себе, коснувшись кончиком носа ее волос, оскалив зубы, почти начав свое превращение. Это дает мне неожиданное просветления сознания, на которое я уже и не рассчитывал. Слышу тихий всхлип Чароит, ощущаю ее дрожь в своих руках — и что-то словно бы мешает злу и хаосу внутри меня и дальше пытаться вырваться на свободу.
Оно не желает ее смерти.
Улучив спасительное мгновение, я стараюсь разжать хватку и сипло шепчу, тяжело дыша, на ухо Чароит:
— Мой кабинет. Верхний ящик. Черный кинжал.
Слова даются мне с трудом, благо, поняв, о чем я, Чароит тут же сбегает прочь. Умная девочка. Если все же доберется до оружия — получит шанс спасти и себя, и многие другие жизни. Обсидиановая зачарованная сталь убивает драконов раз и навсегда.
С ее уходом морок развеивается. Присутствие Чароит словно бы вынуждает хищника внутри меня и сдерживать себя, и в то же время — рваться наружу все отчаяннее. А я не был к такому готов. Потому что прежде никогда не испытывал ничего подобного.
Потому он и берет надо мной верх. Меняя очертания моего тела, не целиком, но достаточно для того, чтобы я перестал быть собой. Пальцы превращаются в острые когти, оскал обнажает клыки, а зрачки вытягиваются в узкие щелочки. Ткань рубашки рвется, обнажая разрастающиеся мышцы, и я издаю против воли последний вопль невыносимой боли — прежде чем раствориться в хаосе собственного сознания, проваливаясь в темноту.
15. Истинная
Чароит
Не помню, когда мне в последний раз было ТАК страшно. Перед внутренним взором все еще стоит этот страшный, безумный взгляд Кассара. Я словно бы на мгновение и впрямь успеваю поверить, что он меня убьет… Пока он не отталкивает меня от себя, хрипло и тяжело дыша:
— …Мой кабинет. Верхний ящик. Черный кинжал.
Не знаю, что все это значит, но внутри меня что-то воспринимает эти слова, как призыв к действию. Я срываюсь с места и, практически не помня себя, бегу прочь. Если это способ спасти Кассара от приступа безумия — значит, я им воспользуюсь. Или…
Только добравшись до его кабинета и дотронувшись до ручки ящика, я понимаю, что он мог иметь ввиду. Замерев, не могу решиться… Сердце стучит, как у загнанной лани. Слезы против воли скатываются по щекам, и я снова вздрагиваю, когда слышу нечеловеческий вопль, перерастающий в ужасающий рык, от которого буквально сотрясаются стены.
Я не знаю, что это. Что он такое. Может, я сплю? И все происходящее — один огромный, жуткий ночной кошмар?
Тяжелые шаги слышатся даже отсюда. Что-то грохочет и гремит, и я понимаю — оно, чем бы оно ни было, направляется сюда. Дергаю на себя ручку, выдвигая ящик, и почти сразу же натыкаюсь взглядом на резной кинжал с черным лезвием, а еще…
Мой платок. Фиолетовая шаль, которую я обронила еще тогда, украдкой поговорив с Кассаром наедине.
Прикусив губу и поддавшись общему накалу эмоций, я роняю слезу уже совсем по другой причине. Коснувшись пальцами мягкого шелка, я достаю платок вместе с кинжалом, сжимая их в руке, а перед внутренним взором невольно проносятся мгновения нашей первой встречи, знакомства, разговора на балконе, все те моменты, когда я была еще счастлива… Я ему не безразлична. Мужчина не станет хранить такие вещи, если только они не принадлежат его…возлюбленной.