- Скажи-ка, Терк, я вчера на крыльцо вышла постоять немного и встретила кого-то из горожан. - Высокий такой мужчина, светлые волосы, в черном плаще. Остановился и спросил, откроется ли таверна. Судя по всему, маг. Может, кто из постоянных посетителей?
Терк задумчиво пожевал губами.
- Кто ж знает, госпожа Сорель? Я с магами знакомств особенно не вожу, да гостей редко вижу. Вы у Кайры узнайте — она в зале с посетителями встречалась. Покойная госпожа Женива часто прислуживать посылала.
Незнакомец почему-то никак не шел из головы. То ли потому, что заметил дар, то ли повеселил своей ошибкой. Нехорошо выйдет, если он один из городских начальников или каких благородных господ. Как бы я своей насмешкой проблем не нажила. Хотя разве важные люди в одиночку по дорогам разъезжают? Обычно охрану и свиту с собой берут. Надо бы у Кайры спросить.
- Ты на кухню, Терк? Передай Марте, пусть ужин накрывает. Поздно уже.
При мысли о завтрашнем дне становилось дурно. Хотелось закрыться в спальне, спрятаться под кровать как в детстве и не выходить, пока не истечет положенный год. Таверна станет моей, я ее продам и не пойду с самого утра на рынок просить милости торговцев, которым тетка изрядно задолжала.
Снаружи прогрохотала карета и громко залаяла собака. После шумной столицы Леайт казался вымершим. Любой звук здесь становился различимым. Я нарочно велела Кайре зажечь в зале побольше свечей, хотя стоило бы экономить. Оставаться одной в просторной комнате не по себе. Слуги занимались своими делами и заходить не спешили. Только огонь гоготал в камине, набросившись на свежие дрова.
Когда я вытащила очередную учетную книгу, что хранилась за стойкой и велась с целью подсчета запасов спиртного, в дверь постучали. Железное кольцо ударило так громко и глухо, что я подскочила, схватилась за сердце и помянула темных богов в их подземном обиталище. Кого принесло вечером в закрытую таверну?
Кроме меня открыть некому. Да и разве не хозяйка дома должна это делать? За прошедшие три дня я чувствовала себя кем угодно(чаще всего непроходимой тупицей), но не владелицей «Кота и лютни».
- Добрый вечер, госпожа.
Мужчина, стоявший у порога, был одет в дорожный плащ. Грязный и порядком изношенный, насколько я могла разглядеть. Рядом с ним совсем юная девица. Кажется, она замерзла, а потому дрожала.
- Добрый вечер, - ответила, кутаясь в длинную теткину шаль. Гордость гордостью, а мерзнуть без собственных теплых вещей не хотелось. - Что угодно?
- Мы с дочерью едем из Крирейна. Нам нужны стол и ночлег.
Я окинула нежданных гостей взглядом и постаралась сохранить важный вид. Хозяйка таверны должна выглядеть серьезной и строгой, а не девчонкой, которой от страха хочется хлопнуть дверью и убежать.
- Прошу прощения, господин, но мы закрыты. Ниже по улице вы найдете постоялый двор. Доброй вам ночи.
- Нет уж, - проскрипел мужчина, не позволяя закрыть дверь. - Послушай, милочка, я только оттуда. На постоялом дворе ни единого места.
- Так идите в порт — там есть гостиницы.
- Вот что, - повысил голос гость. - Я тебе не пес паршивый, чтоб прогонять пинком под зад. Моя дочь нездорова и едва на ногах стоит. Зови хозяина, не то сам позову!
Влажные от мелкого дождя волосы налипли мужчине на лоб. Глаза горели неподдельной решимостью. Он и шага не сделает, пока не получит, что хочет. На миг я оробела и готова была отступить назад, пропуская в зал.
- Я здесь хозяйка, - постаралась, чтоб звучало ровно и не пискляво. - Таверна закрыта. Но раз говорите, что дочь больна.
Наставницы учили оказывать помощь нуждающимся. Травницы — не лекари, но также поклоняются Лорхане, богине милосердия и целительства. Именно ей была принесена первая клятва после зачисления на начальный курс.
- Вот как? - хмыкнул мужчина. - Хозяйка, значит?
У девушки рядом с ним мелко дрожали губы, а лицо было белее стены.
- Дайте вашу руку, - попросила я.
- Э, нет, - остановил мужчина. - Это что за фокусы? Хозяйка или нет, сначала гостей бы нужно впустить.