– В самом деле? – пробормотал Дилан и начал спускаться по лестнице. – Твоя настойчивость пробудила во мне любопытство. Что принесла мне эта монахиня?
Дворецкий заговорил только, когда они опять спустились в фойе:
– Довольно трудно описать, но монахиня назвала это подарком, сэр. Хотя и сказала, что это и так всегда принадлежало вам.
Загадки забавляли Дилана.
– Ты меня заинтриговал, Осгуд. Раз так, неси немедленно.
– Да, сэр.
Дворецкий направился в заднюю часть дома, а Дилан пересёк широкое фойе и распахнул двойные двери в музыкальную комнату. Он подошёл к роялю и откинул крышку из орехового дерева, которая закрывала клавиши из слоновой кости. Прошло уже много времени с тех пор, как он пытался на нём что-нибудь сыграть. Дилан нерешительно положил руку на клавиши и медленно пробежался по ним пальцами.
"Вот они", – подумал он, несколько ошеломлённый. Это были те самые ноты, которые он слышал в присутствии Грейс.
Дилан не знал, почему при виде неё он слышал эти ноты или почему они никак не складывались в полноценную мелодию. Дилан не знал, почему в присутствии именно этой женщины он впервые за пять лет услышал хотя бы намёк на музыку. Единственное, что он знал наверняка, на этот раз ей от него не сбежать.
Лёгкое покашливание прервало его мысли, но Дилан не поднял взгляд от музыкального инструмента.
– Ну, и что это за подарок, который принесла мне монахиня, Осгуд? – спросил он, снова проигрывая те самые ноты.
Дворецкий не ответил. Дилан поднял глаза и обнаружил вместо слуги в дверном проёме небольшую фигуру. Маленькую девочку.
Он отодвинулся от рояля и уставился на ребёнка. Хотя Дилан плохо разбирался в детях, ему показалось, что на вид ей около восьми или девяти лет. Она была одета в сине-зелёное клетчатое платьице с белым воротничком в тон чулок, а в руках сжимала шерстяной свёрток. Он впервые в жизни видел эту девочку, но её длинные волосы и большие круглые глаза были такими же чёрными, как у него самого. Дилан выругался похлеще моряка.
Девочка вошла в комнату.
– Не думаю, что мне нужен отец, который ругается.
Отец? Он опять выругался.
Чёрные брови девочки подозрительно нахмурились, в её глазах Дилан явно не дотягивал до нужного уровня.
– Раз ты богат, значит, у меня будет своя комната?
Вместо ответа Дилан обогнул девочку и вышел. Неподалёку от музыкальной комнаты в ожидании топтался дворецкий.
– Осгуд, пойдём со мной.
Дворецкий закрыл двери музыкальной комнаты, оставив маленькую девочку внутри, и последовал за хозяином через фойе в гостиную напротив.
– Да, сэр?
Дилан услышал скрип и, оглянувшись, увидел, что двери в музыкальную комнату снова открылись. Из-за одной из них показалось детское личико, девочка уставилась на Дилана, вцепившись маленькими пальчиками в деревянный край. Он закрыл дверь гостиной, прячась от любопытного взгляда ребёнка, затем повернулся к дворецкому.