И следующая партия тоже. И следующая.
А потом, одним мрачным утром, я обнаружила, что стою перед целой клеткой здоровых, активных грызунов, держа эти флаконы в руках как новорожденного младенца, и лекарство стало лекарством.
Лекарством.
Конечно, было вполне естественно, что именно тогда все рухнуло.
Глава
15
Я открыла дверь, и там стоял Фэрроу, его песочные волосы были всклокочены, а глаза расширены. Он был в полном ужасе.
Он прислонился к раме, когда я открыла дверь, как будто он был так рад меня видеть, что все его мышцы напряглись.
Мои же, напротив, напряглись, когда моя хрупкая новообретенная надежда разбилась о пол.
— Тебе нужно уходить.
Он сказал это так быстро, что четыре слова слились в один выдох.
— Что…
— Они идут за тобой, — промолвил он. — Они пришли в город в поисках помощи. Они придут за ним, а потом за тобой. Ты должна бежать.
Он схватил меня за руку, как будто готовый силой оттащить меня. Но я осталась стоять на месте, застыв, а ужас навалился на меня, как холодная тень.
Мне не нужно было спрашивать, кто такие «они».
Потому что я могла припомнить себе холодный, подозрительный взгляд Томассена. Я припоминала себе воронов и магию Вейла. Я могла вспомнить все маленькие следы моего друга, которые я оставила в этом доме, теперь это было так вопиюще, глупо и очевидно тупо.
Каков был очевидный конец этой истории? Невежественным фанатикам, которые не хотели умирать, представлялся бог, который больше их не любил, болезнь, которая продолжала распространяться, и вампир, на которого они могли все свалить.
Легко. Простое уравнение.
Они придут за тобой.
Они придут за ним.
— У тебя есть немного времени, но тебе нужно уехать, — говорил Фэрроу на заднем плане. — Ты можешь остановиться в моей квартире в городе. Там будет ждать карета и…
— Нет.
Я вырвала свою руку из его хватки и повернулась обратно к своему кабинету.
— Нет? — повторил он.
— Возьми Мину и уезжай без меня.
— Но Лилит…
Фэрроу продолжал быстро говорить, но я не слушала, что он говорил. Я позволила его голосу уйти на задний план.
У нас не было времени на слова. Только действия.
Я схватила пальто. Свою сумку. Мою драгоценную сумку.
Мина. Мне нужно было…
— Что значит «нет»?
Забавно, что голос Фэрроу растворился в грохоте моей бурлящей крови, в то время как голос Мины, каким бы слабым он ни был, заставил исчезнуть все остальные звуки.
Я могла бы сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я слышала ее голос таким. Разгневанным.
Я медленно повернулась. Она стояла в дверном проеме. Или, может быть, «стояла» — слишком сильное выражение: она тяжело прислонялась к раме. Я снова и снова поражалась тому, какой слабой она выглядела, казалось, она даже уменьшилась. Как долго она там стояла? Достаточно долго, чтобы услышать приход Фэрроу, но пыль уже скопилась в гребнях половиц у ее ног.
Я с замиранием сердца поняла, что Мина никуда не может уйти, что бы ни говорил Фэрроу.
У нас было мало времени. Сестры почти не стало.
Мои глаза слипались. Я порылась в сумке.
Лекарство. Было рано. Это было рискованно, но…
— Что значит «нет»? — повторила она. — Куда ты идешь?
— Я просто… — Мой язык не хотел подчиняться мне.
— Ты идешь к нему. — Она издала сдавленный звук, это практически был смех лишенный юмора.