— О чем думаешь? — поинтересовалась Николь, до этого уткнувшаяся в очередной журнал, а теперь со скучающим видом смотревшая в окно.
— О своих друзьях.
— Сейчас забудешь обо всем! Мы приехали.
Машина остановилась около высокого стеклянного здания с мерцающими неоновыми вывесками. Вокруг были однотипные здания, такие же высокие, стеклянные, только реклама различалась на них. Чувство разочарования возникло мгновенно. Я напрасно думала, что почувствую здесь свободу. Та же комната, только большего размера, и облаченная в неон и стекло.
Мы зашли в огромный холл, где в центре красовался большой фонтан с синей подсветкой. Я давно заметила, что северянам нравятся холодные тона, а теплых они предпочитают сторониться. Я успела провести рукой по холодной воде, почувствовав брызги на своем лице прежде, чем мы свернули в сторону красовавшейся вывески, где было изображено пышное красное платье. Мы прошли через крутящуюся прозрачную дверь и попали в царство свадебных платьев. Все они были красного цвета, потому что у северян существовал такой свадебный обычай: невеста в красном, жених в сером или серебристом.
Платье Николь, окаймленное бриллиантовой россыпью, стоило целое состояние. Дизайнер платья, худая, с серыми глазами и короткими платиновыми волосами женщина, явно была в восторге от своего творения. Я сама залюбовалась Николь в этом платье. Подчеркивающее ее хрупкую фигуру, оно явно показывало, кто будет самой прекрасной невестой Севера, если только этой невесте удастся убрать печальное выражение со своего лица.
— Николь, ты очень красива! — подбодрила я девушку, но та лишь махнула рукой и ушла в примерочную.
— Не понравилось? — спросила дизайнер платья таким отчаянным тоном, что мне пришлось приврать.
— Что вы! Даже слишком понравилось, — заверила я ее, но тут мы обе услышали громкие всхлипывания из примерочной. И я поспешила добавить. — Расстроилась, что придется снимать.
Дизайнер улыбнулась мне и дотронулась до брошки в виде белки на моем плече.
— Красивая. Интересный дизайн… и материал.
— Друг сделал специально для меня.
— За сколько продашь?
— Ой, нет. Брошка не продается.
— Торгуешься?
— Совсем нет. Она действительно бесценна для меня. Пойду помогу с платьем.
Направляясь к примерочной, я успела заметить недовольный взгляд дизайнера, которая явно не желала понять, почему я не продаю ей брошку. Ох уж эти избалованные северяне! Неужели у них не существует дорогих для их сердца вещей, которые не могут измеряться материальным?
Заходить в кабинку к Николь мне не хотелось, но и слышать ее рыдания совсем рядом, было невозможно. Я отодвинула неоновую дверцу и обнаружила девушку на полу в полурасстегнутом платье, подол которого явно был порван. Нервно сглотнув и радуясь, что дизайнер не видит того, что случилось с ее творением, я быстро прикрыла за собой дверь. Николь увидела меня не сразу. Окруженная своим неведомым мне горем, она была окутана им, как коконом, сквозь который не могла выбраться на свет. Только сейчас я окончательно поняла, что свадьба действительно была для нее трагедией.
— Помоги мне снять его, — прошептала она, вытирая ладонью глаза.
Я подошла к Николь и за несколько долгих минут освободила ее. Платье было тяжелым, ведь драгоценных камней на нем было так много, что мои глаза не могли смотреть на него слишком долго. И все равно оно было прекрасным и достойным самой королевы. Но королевы остались только в сказках, которые я любила читать до сих пор.
— У вас там все в порядке? — спросила дизайнер за дверью.
— Все хорошо. Невеста перенервничала, это бывает, — наспех ответила я и передала Николь бутылку воды, которую предусмотрительно захватила с собой из машины.
— Все хорошо, — передразнила она мою фразу. — Через неделю я выхожу замуж за старика! Как думаешь, я могу себя хорошо чувствовать?
— Наверное нет.
Девушка отпила немного воды и с раздражением бросила бутылку в зеркало. По нему красиво потекли капельки воды, у каждой из них был свой извилистый путь. Какое-то время мы стояли и смотрели на свои, чуть искаженные от воды, отражения. Потом Николь пыталась привести себя в порядок, устранив следы рыданий на лице, а я соображала, что сделать с порванным платьем. Что-то красиво зашить — это не ко мне, но я все же могла бы попытаться.
— Оставь, — брезгливо сказала Николь, глядя на платье. — Швея переделает. Скажу, что мне позарез нужен был вырез в этом месте. Наглядно показать намного лучше.