Глава 2. С чего все началось
Через час они с удовольствием приступили к ужину в уютном номере небольшого семейного отеля. За столом царила непринужденная обстановка, располагавшая к откровенному разговору. Немного утолив голод Арчи поведал о том, как оказался в Венесуэле.
— В тот день я поздно вернулся, — старательно восстанавливая в памяти события месячной давности, он стремился максимально достоверно изложить их своим слушателям. — И задержался в офисе не потому, что было много работы. Честно говоря, мне не хотелось идти домой. Родители постоянно ссорились. Отец упрекал мать в том, что ее дурная кровь испортила ему всю жизнь. Это из-за нее он потерял старшего сына. И не год, а двадцать лет назад, когда Стивена в пятилетнем возрасте отдали в ту проклятую закрытую школу, которую так расхваливал ее отец, называя элитным заведением для избранных. Если бы он тогда знал, чему там будут учить его мальчика, то никогда не позволил бы ему переступить порог Дармунда.
Стивен проводил дома не более трех месяцев в году. А когда ему исполнилось семнадцать, визиты сократились до месяца. Но и тот, единственный месяц, тяготил брата. Все раздражало его, и он рвался обратно. А после двадцати стал приезжать домой только на Рождество и на дни рождения родителей, не задерживаясь дольше, чем на пару дней. Мы с сестрой стали для него совсем чужими, — тоскливая грусть наполнила голос Арчи, выдавая подлинное огорчение, — а в детстве так дружили втроем.
Три года назад брат вернулся в Дублин с дипломом юриста, и отец с облегчением вздохнул. Он надеялся, что Стивен займется делами компании, будет жить дома, и мы станем обычной, нормальной семьей. Мечты отца не сбылись. Стивен не стал заниматься семейным бизнесом, как и не захотел жить дома. Он поселился со своими друзьями и начал вести разгульную жизнь.
Мать обвиняла отца в том, что он не хотел понимать своеобразного характера сына и сильно давил на него. И в его гибели она тоже обвинила отца. Тогда, год назад, он пригрозил Стивену, что лишит его содержания из-за отказа заниматься семейными делами, и вынудил лететь в Венесуэлу, в один из филиалов компании.
Гибель брата совсем подкосила родителей, окончательно лишив радости и смысла существования. Они еле пережили исчезновение Саманты, а спустя два года потеряли Стивена. Из троих детей остался средний ребенок, к которому и относились средне — без гордой любви к первенцу и без слепого обожания к самому младшему. В этом они тоже упрекали друг друга.
Арчи пытался говорить бесстрастно, чтобы в голосе не звучала обида. Но его слушатели ее расслышали, и постарались скрыть свое сочувствие, чтобы не смущать парня жалостью.
— Когда я вошел в дом, было около десяти вечера. Отец сидел в холле и пил виски, что стало привычным для него делом после скандала с матерью. Ее рядом не было. После ссоры она обычно плакала, а потом принимала сильное снотворное и спала до полудня. Отец плеснул виски и мне. Мы сидели молча, уставившись в телевизор. Говорить было не о чем. Минут через двадцать я решил уйти в свою комнату, чтобы лечь спать. Вот тогда все и началось.
Арчи встряхнул головой, разгоняя тоску, и его рассказ приобрел совсем другое, интересное звучание.
— Раздался резкий звонок в дверь, а затем негодующий голос дворецкого, требовавшего, чтобы непрошеные гости немедленно покинули помещение. Внезапно в холл ворвались друзья Стивена — Герцогиня и Викрам. Их появление подействовало на отца, как красная тряпка на быка. Он вскочил и стал орать, что если сейчас же они не уберутся, то он их убьет. И действительно, выхватив из ящика стола пистолет, он стал размахивать им прямо перед их лицами. Я бросился его успокаивать и попытался отобрать пистолет. А тем двоим порекомендовал немедленно убраться, во избежание неприятностей. Появление их в нашем доме было уже просто верхом наглости. Они ничего мне не ответили, обвели ищущими взглядами холл, а потом ряд дверей на втором этаже.
Герцогиня выкрикнула: «В комнате Стивена, Вик!» и побежала по лестнице, прекрасно ориентируясь, что вызывало удивление, ведь они никогда не были в нашем доме. Викрам бросился к отцу и мгновенно выхватил из его руки пистолет. Затем резко отшвырнул нас в разные стороны, взлетел на второй этаж и ударом ноги выбил дверь в комнату Стивена. Они вбежали туда, а мы с отцом просто озверели, и от злости готовы были разорвать их в клочья. Одновременно схватили — он кочергу с каминной решетки, я — полную бутылку виски, и ринулись наверх. Я реально хотел ударить Герцогиню бутылкой по ее золотоволосой головке. Эта стерва знала, где комната Стивена. Получается, что они бывали в нашем доме.
Ввалившись в комнату, мы немного растерялись. Она очень большая, и в ней на удивление было тихо. Мы с отцом шарили глазами по сторонам, ища наших врагов. И нашли…