— Ага, особенно рыжий ирландец Стефан, — подхватила Лаки и обратилась к парню: — Ты никого не признал здесь, приятель?
— Извините, может раньше мы были знакомы, — растерянно произнес парень. — У меня потеря памяти, я многого не помню.
— Ребеночек хоть твой, или кто другой помог красотке? — продолжила насмехаться Лаки, кивая на живот Станиславы.
— Это мой ребенок. Станислава честная девушка, — возмутился так называемый Стефан, чем вызвал гомерический хохот у Вика и Лаки.
Арчи не узнавал своих спутников. Они год искали Стивена. В драке с колдуном рисковали жизнями для его спасения. А когда спасли, то стали издеваться над тем, что он потерял память и жестоко высмеивать его.
Алан также был в недоумении. Лаки и Вик вели себя, как последние негодяи по отношению к парню, которого сами же и спасли. Ему было стыдно и неприятно за них, особенно за Лаки. С первых минут знакомства его неудержимо влекло к ней, и он испытывал не только чувство благодарности за спасение жизни, а и более глубокие чувства. Но сейчас эта удивительная девушка, так поразившая его воображение, вела себя просто отвратительно и разочаровывала его с каждой минутой.
— Да, тяжелый случай, — констатировал Вик. — Арчи, а ты хорошо его тормошил? Называл имена родителей, вспоминал детские шалости и любимую собаку? Для чего я тебя сюда притащил?
— У нас мало общих детских воспоминаний. А в последние годы он общался практически только с тобой.
— Вот незадача-то, — притворно озабоченно вздохнул Вик. — Нас он тоже не узнает.
— Слушай, ну не узнает, да и ладно, зато он счастлив со своей лягушкой-красавицей. Кстати, ты не обратил внимания — у нее на ногах перепонок нет? — уже по-хамски, начала вести себя Лаки. — Он может жить с ней в маленьком уютном домике где-нибудь, скажем, в Испании, а еще лучше в тайге с медведями. Они-то точно ее не испугаются.
— Оставьте нас в покое! — возмутился Стефан, прижимая к себе тихо плачущую подругу. — Вы не видите, что Стасе пора рожать? Надо думать, как ей помочь.
— Хочешь помочь? Сейчас поможешь. Снимай рубашку, ребеночка в нее надо завернуть. Да и постой тут рядом, а то я ее боюсь. Ребенок твой говоришь, помощников точно не было? Хотя сомневаюсь, что во всей общине нашелся бы еще один такой дурак.
Вик не уловил момент, когда Лаки перестала поддевать брата, а начала злобно нападать на девушку. Он не узнавал ее. Неужели она ревнует Стивена, и все эти годы скрывала любовь к нему под показным равнодушием? Этого не может быть! Стивен столько раз пытался заставить ее ревновать, рассказывая о своих победах над самыми неприступными красавицами, чем вызывал только смех Лаки. Тогда почему она так яростно нападает на бедную, и честно говоря, уж очень страшненькую девочку.
— Как вам не стыдно? — с обидой спросила Стася. — Вы можете помочь ему все вспомнить, а вместо этого издеваетесь над ним. Вы же его друзья!
— Друзья??? — издевательски протянула Лаки. — Все намного хуже. Мы его магическая семья — брат и сестра. По крайней мере, я считаю его своим братом. И ты права, он вспомнит все за одну минуту, если я захочу. Вопрос в том, хочу ли я. Лично мне таким он больше нравится. Ты хочешь меня, Стефан? — томным голосом вдруг прошептала она, потянувшись всем телом к нему навстречу. Тот в испуге отпрянул от нее.
— Вот видишь, Вик, и нет никаких проблем. Да всем будет лучше. Арчи, ты станешь единственным наследником отца. Ну, будешь там иногда пересылать деньги на маленький домик в Испании или в тайге. При ваших-то миллионах — это капля в океане. И ты, Станислава, выиграешь. Сейчас быстренько родишь, и будешь жить с ним до конца жизни в любви и радости. Он явно считает тебя красавицей. Смотри, уже и рубашечку снимает. Давай ее сюда, мой золотой.
Стефан действительно снял рубашку и хотел протянуть ее Лаки.
— Нет, дорогой, не надо пока, — ласково попросила его Стася и решительно повернулась к Лаки: — Я настаиваю. Помогите вернуть ему память.
— Я считала тебя умней, а ты настоящая дура. Ведь ты совсем не знаешь его настоящего. Через минуту он посмотрит на тебя с брезгливостью и отвращением. За ним такие девчонки бегают, одна лучше другой. А он такой добрый, что не отказывает ни одной. И меня, вот уже пять лет любит не как сестру. Да он сделает с тобой все, что я ему скажу. И ребенка не признает. Тот вообще может не родиться.
— Если ты считаешь его братом, а я знаю, что для вас семья — это святое, то верни ему память. Моему ребенку не нужен отец, полученный обманом. Я не хочу всю жизнь бояться, что в любую минуту он раскроется.