По своим уверенным движениям он понял, что у него богатый сексуальный опыт, и он знает, как доставить женщине удовольствие. Стивен медленно целовал и гладил Стасю, постепенно приучая к себе. Весь его опыт разбился вдребезги после осторожного проникновения. Подобного наслаждения он никогда не испытывал, и был твердо уверен в этом — такое не забывается.
— Не только я первый в твоей жизни. Ты тоже у меня первая такая девушка, — благодарно прошептал он, прижимая к себе Стасю.
Потом, когда у них уже не было никаких секретов друг от друга, Стивен спросил ее, зачем она это сделала. Он же видел, что она отнюдь не горела желанием и стеснялась его. Тогда Стася призналась — она очень боялась, что он не устоит перед чьей-нибудь женой, и его за это убьют. Она ведь хорошо понимает, что он мужчина и у него свои потребности, поэтому и предложила себя. А насчет желания… Она католичка и ее воспитывали в пуританском духе. Мать постоянно внушала ей, что спать с мужчиной для удовольствия — это грех.
Стивен сказал, что не знает, какого он вероисповедания, поэтому предлагает любить по законам природы. А самый главный ее закон — получать от жизни удовольствие. Он старался объяснять Стасе этот закон как можно чаще, постепенно преодолевая ее стыдливость и врожденную скромность. И оказался хорошим учителем. Через три месяца на его ласки отвечали уже с явным воодушевлением. Слова любви ни разу не сорвались с его губ. Он не задумывался над тем, любит ее или нет. Просто для него стало таким же необходимым как дышать, засыпать, чувствуя под рукой биение ее сердца, а просыпаясь, тихо выдыхать ее имя в сладкое местечко за ушком.
Они попались из-за него. Стивен любил спать голым, что очень смущало Стасю. Она, несмотря на настойчивые уговоры, не обнажалась полностью при занятиях любовью, хоть все обычно происходило глубокой ночью в полнейшей темноте. Как только светало, она стыдливо набрасывала на спящего Стивена простынь и торопливо покидала постель. В то утро было все, как обычно. Стася умывалась на кухне, как в дверь настойчиво постучали, а затем стали выбивать ее. Одна девица, неравнодушная к Стивену, заглянула в окно и увидела его, мирно спящего и сбросившего от жары простынь. Она подняла крик и притащила к дому нескольких особо рьяных защитников морали. Стивен едва успел одеться, как их выволокли из дома. Девица клялась, что видела, как Стася бесстыдно ласкала его ртом, и требовала немедленно избавиться от греховодницы, совратившей невинного парня.
Стивена тогда до глубины души возмутила ее наглая ложь. Будучи Стефаном, ему бы и голову не пришло предлагать такое своей Стасе. Но его никто не захотел слушать.
Если бы Лаки тогда не спасла их, то сейчас бы он был совсем в другом мире, и его душа не страдала бы в муках совести. Он вспоминал свое постыдное поведение после восстановления памяти, когда отказался от своей девочки, а она гордо ответила Лаки: «Я любила человека», и шагнула навстречу смерти. Как и вспоминал гневные слова сестры: «За что тебя так наградили боги, когда послали Стасю?»
Стивен лежал и рвал свое сердце на части. Он отдал бы все, только чтобы вновь засыпать в объятиях, чувствуя под рукой биение сердца Стаси, а просыпаться с ее именем на губах.
В дверь негромко постучали, и его мать неуверенно спросила:
— Сынок, ты ведь не спишь. Можно мы с папой к тебе зайдем?
«Я уже не сплю голым. Отучили навсегда», — невесело подумал Стивен, быстро поднялся и зажег свет.
— Конечно, заходите, — тоном радушного хозяина пригласил он родителей, распахивая дверь.
Те зашли и сели в кресла напротив кровати.
— Стивен, мы очень рады, что ты живешь с нами, — осторожно, чтобы не обидеть сына, начала Патрисия. — Ты хорошо помогаешь папе, и мне спокойней, когда оба моих мальчика со мной рядом. Но мы видим, как тебе тяжело. Ты чувствуешь себя запертым в клетке, живя с нами. Дедушка немного рассказал нам об особенностях вашей жизни, и о семьях, которые вы создаете. Мы теперь знаем твою семью и с радостью примем Лорен и Викрама в нашем доме в любое время. Сынок, что случилось? Почему ты с нами, а не с ними? И так страдаешь?
— Они очень рассердились, мама, и не хотят меня видеть. Рассердились по делу — я поступил недостойно, даже подло, — честно признался Стивен.
— Сынок, за любую вину можно выпросить прощение, если искренне раскаиваешься и хочешь исправить ошибку, — убедительно произнес Лукас. — Они любят тебя. Только благодаря их настойчивым поискам ты сегодня с нами. Сами мы никогда бы не нашли тебя. Они и о нас заботились в твое отсутствие, — он нежно накрыл ладонью руку жены, вспоминая страшную ночь, когда чуть не потерял ее. — Они простят, если ты сам придешь, а не будешь ждать приглашения. Надо хотя бы попытаться.
— Мама, папа, помогите мне, — решился Стивен на откровенный разговор. — Я женился, и у меня родился сын.