— Я уже сказала королю и повторю тебе: я живу здесь и сейчас, и меня не интересуют истории такой давности. Что было, то было. Меня же здесь не было, у меня тоже была другая жизнь. Но сейчас есть только ты и я. И что бы ни болтали из зависти эти глупцы, меня это совершенно не трогает.
— А если… Если ты и впрямь встретишь мужчину и… Захочешь остаться с ним? Завести детей?
— С ума сошёл, что ли? Да ты посмотри на них! Это не мужчины, это шкодливые козлы! И я не хочу никаких детей, — уже потише прибавила Элина, — у меня есть дети, но я, получается, бросила их и больше никогда не увижу. А других мне не надо.
Рэйшен услышал печаль в последних словах Элины, поэтому попытался утешить её как мог: принялся осыпать поцелуями лицо и шею, понемногу стягивая с Элины рубашку. Элина не противилась, она запустила пальцы в волосы Рэйшена, поглаживая его виски и затылок. Он млел от этой ласки, которую раньше никому не позволял…
Они не обратили внимания на звук приоткрывшейся двери.
— Опять этот дроу за своё! — раздался знакомый голос.
Элина дёрнулась в объятиях Рэйшена, словно её ударили кнутом. Сам дроу лишь лениво повернул голову:
— Здоро́во, Лоркан, чего явился, когда не звали?
Глава 40
В дверь и впрямь протиснулся Лоркан. В неверном свете пламени свечей Элина никак не могла разглядеть, что за свёрток он держит в руках. Зато Рэйшен видел превосходно.
— Да ты, как я погляжу, и скатку притащил? — возвеселился дроу. — Зачем, интересно?
— Ночевать, — мрачно буркнул Лоркан.
Веселье Рэйшена мгновенно улетучилось.
— Не понял тебя.
Элина уселась на широченной кровати, прикрыв обнажённую грудь рубашкой, и воззрилась на генеральского порученца, а ныне — своего подчинённого. Тот ещё более мрачно пояснил:
— Король запретил мне появляться в покоях дара Римардо.
— И что? Он приказал тебе перебраться в наши?
— Нет.
Эти мрачные односложные ответы разозлили Элину.
— Слушай, ты, убийца недорезанный, ты же где-то ночевал всё это время, верно? Так вот и иди туда! У нас тут романтический вечер, и ты нам мешаешь!
— У твоего дроу таких романтических ночей было слишком много, чтобы он это ценил, — буркнул Лоркан, — а я ночевал всегда у генерала и прислуживал ему, а теперь меня туда не пустили… Куда мне, по-твоему, идти? Раз ты моя начальница, изволь позаботиться о ночлеге для своих людей.
С этими словами Лоркан раскатал принесённое одеяло и принялся устраиваться неподалёку от двери на ночь.
— Охренеть, — потрясённо произнёс Рэйшен.
В полутьме его тело, натёртое маслом, блестело, мышцы упруго перекатывались под тёмной кожей. Он был похож на какое-то древнее божество. Элина оглядела Рэйшена и с сожалением вздохнула.
— Лоркан прав. Надо найти ему ночлег.
С этими словами она принялась натягивать рубашку и шнуровать ворот. Лоркан с любопытством наблюдал за процессом, выронив одеяло. И что в ней нашёл этот распутный дроу? Обычная бабёнка, с точки зрения Лоркана даже не особо красива: полноватая, с тяжёлой грудью, зато, конечно, ноги длинные, крепкие… Рэйшен, заметив это бесцеремонное разглядывание, запустил сапогом в Лоркана. Тот едва успел увернуться, сам ведь недавно хвастался, что у него реакция не хуже, чем у молодых людей.
Дроу, поглядев на Элину, тоже принялся одеваться.
— Куда ты хочешь его сплавить?
— Пока не знаю, — пожала Элина плечами, — но в этом крыле должно быть полно свободных комнат…
— Они нежилые! — возмутился Лоркан.
— Ну и что? Ты солдат или сопля в сахаре? Вон, одеяло какое-то при тебе, ты только что собирался стелить его на пол… Вот и там постелешь, — безапелляционно сказала женщина, уже двигаясь к двери.
Пустые комнаты были заперты.