― Пошёл ты, ― недоверчиво ощерившись, ответил Эрен и приложил руку к гудящей голове.
― Ладно, прости, это было грубовато, согласен.
― Что произошло? И где все?
― Ты ни с того ни с сего шлёпнулся в обморок, парни засуетились, как ослы, не зная что делать, поэтому пришлось проконтролировать ситуацию и отнести тебя сюда, ― монотонно отчеканил он. ― Сейчас Марсель и Порко на последнем уроке, медсестра убежала в спортивный зал: там кто-то себе руки вывихнул. А у меня по истории хорошие отметки, так что разрешили посидеть с тобой, пока не очухаешься.
― Ясно… ― извиняющимся тоном добавил Эрен.
― Надеюсь, тебе уже лучше, так что я, пожалуй, пойду. ― Браун встал с кушетки и направился к выходу. ― Береги себя, а то вечно во всякую херню влипаешь.
«Откуда тебе знать? Ты меня совсем не знаешь…»
― Райнер! ― сам не зная, чего ожидал увидеть, позвал его Эрен.
Райнер обернулся и вопросительно вздёрнул брови. Эрен пытливо изучал его лицо, пытаясь уловить на нём собственные догадки.
― Спасибо за помощь.
― Всегда пожалуйста. Не хотелось бы больше… В смысле, уверен, мы подружимся. ― Райнер резко выдохнул и вышел за дверь.
Комментарий к 6. В грёзах о том, чего нельзя вернуть
Пост к главе: https://vk.com/wall-24123540_3938
Группа автора: https://vk.com/public24123540
========== 7. Мой лучший враг ==========
Вечер тлел на кончике недокуренной сигареты, опадал с багряно-золотых ветвей в холодные лужи. Ханджи знала, что Эрен покуривает, и деликатно объясняла, что это вредит лёгким — «портит дыхалку».
— Ты сбиваешься на счёт шесть там, где восьмибитный шаг. Тебе трудно дышать, — сделала она мягкое замечание.
— Что, родителям доложите? — Эрен явно сдерживался, но всё-таки огрызнулся.
— Я только хочу сказать, что ты будешь во всём винить себя. И так вечно злишься, когда отстаёшь от других. — Ханджи поправила очки и заговорила серьёзным тоном: — Я не собираюсь играть роль мамочки: я наставник и друг, в моих силах уберечь тебя лишь предостережением.
— Вы правы, меня занесло…
— Да уж не в первый и не в последний раз! — Она улыбнулась, чуть склонив голову в своей очаровательно-весёлой манере. — На самом деле, я слукавила: дело по большей части не в дыхалке, а в том, что ты чересчур много думаешь о своих ногах.
— Иначе не могу! Боюсь отдавить пальцы своей партнёрше. — Щёки Эрена залил румянец. — Знаю, я больше не тот криволапый дрыщ, у которого вместо конечностей несгибаемые палки, но…
— Нет. Теперь ты один из моих лучших учеников.
— Вы это серьёзно?
— Не зазнавайся.
— Верно, простите.
— За что ты вечно извиняешься?
— Не знаю, просто… Короче, хотел сказать, что стал лучше, но ощущаю себя тем же неуклюжим придурком, которого ничего не интересовало, а потом он нашёл себе отдушину в совершенно неожиданном занятии и даже в нём был хуже всех! Я постоянно кому-нибудь завидую, злюсь на собственную беспомощность, на бездарность, но продолжаю упорствовать. Это единственное, что у меня есть. — Он сел на скамью и поник.
— Это не единственное, что у тебя есть. Хорошо танцевать невозможно без страсти, и вот её у тебя как раз в избытке.
— Хах, Микаса сказала бы, что я не страстный, а истеричный. — Эрен скептично сдвинул брови.
— Микаса завидует тебе. Она закрытый человек и боится лишнюю эмоцию показать.
— Она? Мне-то?