Меж тем за соседним столом развернулась драма похлеще, чем между мной и меню.
— Оксанка, ну не ломайся ты! — Лысый бугор притянул к себе девчушку.
— Лапы свои убери! — Она отчаянно пыталась вырваться. — Видеть тебя не могу уже! В печенках сидишь!
— Это ты со мной так разговариваешь?! — Мужик со всей силы встряхнул девушку, заставив сморщиться от боли.
Совесть, просыпающаяся редко, но метко, не позволила остаться в стороне.
— Милейший, разве дама неясно выразилась? Оставьте ее в покое!
— Опася! — Он аж отпрянул. — И откуда у нас взялось говорящее клыкастое отродье?
Компаньоны его сразу привстали. Нет, ну я закрыл глаза на то, что обращаться ко мне как к господину тут никто не собирался! Но обзывательства — это уже слишком!
— Не ваше дело. Здесь не место для выяснения отношений, — сдержанно заметил я.
— Ты нам еще указывать смеешь, петух заморский? — побагровел от злости главарь. — Тебя обратно в твой курятник отправить?!
По залу прошелся неприятный шепоток. Приборы перестали стучать — посетители замерли в ожидании.
— А тебе, похоже, тоже тут не сидится? — Отложив меню, я осторожно поднялся.
— Ты сам нарвался! — Он навис над моим столом.
Кажется, настало время размять кулаки!
***
Дина
Уже второй день я крутилась волчком в трактире Янко вместо Аси. Подруга якобы настолько сильно ободрала чертополохом руки, что не могла удержать даже тарелку. На деле же она подозрительно пропала. Вместе с Грицко.
Целый день я слушала «принеси-подай-подмети», смотрела на уже залитые «сливы» — лицами назвать это язык не поворачивался! — и выбивала себе скудные чаевые. А что? Жалованием со мной делиться не собирались!
Сын хозяина варил казан грибного супа. Злата же разливала по стаканам взвар, который я вот-вот должна была вынести в зал.
— Слышала, Дин? Помощник завхоза со дня на день будет… — зашептала она, склонившись ко мне. — Небось порядки свои, городские, начнет наводить…
— Как начнет, так и закончит, — фыркнула я.
— Эх, еще и красивым окажется, — мечтательно вздохнула сплетница. — Девки в ряд выстроятся за ним! А ты, наверное, больше не рискнешь пойти за городского? — добавила язвительно, протянув мне поднос.
— Не рискну, — вцепившись в него, выдавила из себя улыбочку. Вот сыпет соль на рану!
— Ну да, тебя уж и не возьмут! — хохотнула змеюка.
И если бы не женский крик, раздавшийся в зале, весь взвар оказался бы у нее на голове!
Что-то перевернулось. Посетители загудели. Стала падать посуда. Мы тут же кинулись на звуки, позабыв о стычке.
Перед глазами предстала картина маслом. Какой-то разодетый придурок нашел себе приключения на одно место: вовсю махал кулаками с буйными гостями! В зале творился неописуемый хаос: под брань переворачивались столы, по полу разлетались осколки и еда, кто-то бежал к выходу, кто-то — разнимать сцепившихся. Янко уже прилетело по лбу за попытку вмешаться.
— Что произошло? — остановила я бедного трактирщика.
— Из-за бабы сыр-бор, — процедил он и, держась за голову, поплелся на кухню.
— Какой еще бабы?! — Злата бросилась прямо в гущу событий.
— Стой, дура!
Но ее уже было не найти. Посетители, как тараканы, носились туда-сюда. Кто-то даже присоединился к потасовке, используя вместо щита поднос.
Я заметила неестественно бледного парнишу в сюртуке: он прописал громиле в челюсть и уже готов был отправить его в нокаут… Но случилось непредсказуемое. Кто-то в зале решил подложить свинью — использовать магию.