***
Маленький китаец пропускает нас с Донованом через металлические двери. Мы идём по длинному коридору к другому ряду дверей. Раздаётся звуковой сигнал, двери распахиваются в тёмную комнату, и оттуда доносится запах пороха. Загорается свет, и я делаю глубокий вдох, сияя. Комната до краёв забита ящиками с боеприпасами.
— Так приятно видеть, что поставки из Мексики стабильны, — говорю я.
Нас ведут в другую комнату, и мужчина вводит пароль, прежде чем замок щёлкает. Дверь открывается, и облако холодного тумана клубится в дверном проёме, когда мы входим внутрь. Прохладный воздух пробуждает меня, и затем мой взгляд останавливается на трёх маленьких стеклянных коробочках, стоящих посередине стола. Внутри каждой коробки находится серебристая торпеда размером не больше ноутбука. Моё сердце учащённо бьётся, возбуждение разливается по крови, как смертельная доза героина.
В комнату входит ещё один мужчина в белом лабораторном халате, откашливается и протягивает мне руку.
— Я Чен Су. Очень приятно познакомиться с вами, мистер Коул. — Я пожимаю ему руку, мои глаза всё ещё прикованы к блестящим предметам. Честно говоря, я едва сдерживаюсь. — Мощность каждой бомбы, — говорит он, — составляет сто пятьдесят мегатонн. В два раза больше, чем у самого крупного ядерного оружия, когда-либо взорванного. Дьявольская пыль, которую вы добывали, оказалась очень мощной. — Он сияет, довольный собой.
— Замечательно, — отвечаю я, подходя к краю стола. Мужчина неловко ёрзает, и я поднимаю взгляд.
— Они очень чувствительные, — предостерегает он.
Я с усмешкой провожу пальцем по краю гладкого стекла.
— Ещё лучше. Мне не терпится понаблюдать за испытательным взрывом; это должно быть так весело. — Донован хихикает рядом со мной. — Вы учёный, ответственный за разработку, верно?
Мужчина кивает.
— И больше ни у кого нет доступа к этой формуле, верно? — спрашиваю я, приподнимая бровь.
— Ни у кого, как вы и просили.
— Очень хорошо. Мне понадобятся файлы, патентные документы и тому подобное на случай, если с вами случится что-то ужасное. — Я улыбаюсь, и он неловко переминается с ноги на ногу, переводя взгляд с меня на Донована и обратно. — Ну что ж, тогда будем готовиться к демонстрации? — говорю я, хлопая в ладоши.
Выдохнув, Чен кивает и указывает на дверь. Мы возвращаемся в коридор. Моё лицо пылает от предвкушения, и не буду врать, в моей походке появилось немного бодрости.
— Ты довольно жизнерадостный, — произносит Донован.
— Конечно, это ведь день, которого я ждал семь лет.
Мы следуем за Ченом по узкому коридору, минуя команду за командой мужчин в лабораторных халатах. Наконец, нас ведут в комнату отдыха. На дальней стене висит большой плазменный телевизор с изображением бесплодной пустыни и голубого неба.
Я сажусь за стол, складываю руки на коленях и смотрю на экран.
— Чжун Хва знает, что его страна собирается взорвать кратер в пустыне Гоби в качестве демонстрации силы для китайцев? — я говорю с Донованом по-русски, чтобы маленький учёный меня не понял.