Тоби нежно посмеивается.
— Да. Ты знала, что так и будет.
— Правильно. Но… в реальности все немного по-другому.
— Ах. — Он откидывается назад, пока официант ставит перед ним тарелку.
— О, выглядит здорово! — произношу я.
— У меня тут копченый лосось вместо канадского бекона.
— Эй, забавный факт, — я поднимаю тарелку, — у них даже в Канаде нет канадского бекона. Без шуток. Они используют восхитительную ветчину, которой нет у нас, и называют ее беконом. Вкусно. Я буду скучать по нему, когда уеду.
— Мы должны найти тебе международного поставщика, если тебе так нравится эта штука.
Я громко смеюсь, прежде чем до меня доходит, что он не шутит. Я качаю головой.
— Мне не нужна специальная доставка еды.
— Может быть, для особого случая, — улыбается он, не смущаясь.
— Ох, Тоби. — Я играюсь с едой, пытаясь придумать вежливый способ сказать, что мне не нравится, когда меня балуют. — Я действительно ценю это. Но дело в том, что не хотела бы пользоваться…
— Моим богатством? — Там, где Элана бы ощетинилась, Тоби лишь пожимает печами. — Я понимаю. Я тоже не хотел бы тратить деньги, например, на частный самолет. Но если ты когда-нибудь будешь тосковать из-за чего-то, что было в одном из твоих многочисленных временных пристанищ, я горы сдвину, чтобы найти это для тебя.
Его слова серьезны, и в них есть резкость, которая будто царапает мне кожу. Мне следует сделать шаг назад, сказать, что мне не требуются такие жертвы — я этого не хочу — но это будет ложью. Поэтому я просто меняю тему — может врать я и не умею, зато мастерски умею уклоняться.
— Говоря о расточительности, Элана сказала, что ты собираешься пару раз приехать в Хэмптон этим летом.
— Таков план. Мне нравится пляжный домик Руссо.
— Элана хочет, чтобы я привезла Алекса.
Тоби давится едой, которую только что положил в рот.
— Что, прости?
— Ну? Такого рода детали я не продумала, когда с головой окунулась в этот безумный план.
Тоби прикрывает рот, проглатывая пищу, а затем машет рукой, будто это пустяк.
— Значит, парень много работает и не сможет приехать.
— Так я и сказала.
— Великие умы, — подмигивает он.
— Это твой шанс сказать мне, что все это просто сумасшествие.
Тоби долго изучает меня, а затем качает головой.
— Мне нравится твое сумасшествие.
— Ты единственный.
— Бен и Элана любят тебя.
— Я знаю. И бабуля тоже. Но есть разница между «любить» и «нравится». И никто из них не понимает меня, как я могу им понравится?
— Хорошо, я понимаю тебя. И думаю, что ты делаешь то, что должна. Не заморачивайся. У вас будет фальшивая свадьба, фальшивый развод, и ты выиграешь себе еще пару месяцев… хорошо, это правда безумие. — Он опускает локти на стол и наклоняется к камере. — Господи, Кара, просто скажи своей бабушке правду.
— Нет.
— Анализ рисков ужасен.
— Не впутывай свои бизнес-замашки в этот разговор, Тоби Хант. Это не то, что мне нравится в тебе. — Я вру. Мне нравится в нем абсолютно все. — Ну, давай же. Мы прошли через это. Нет ни шанса, что я собираюсь замуж в ближайшее время. Это требует свиданий, которых ни коим образом нет в моей повестке дня.
Тоби довольно долго молчит. Кажется, прошла целая минута.
— Так если то не бизнес-план, тогда что это? — в итоге спрашивает он.
— Я просто хочу… быть нормальной в глазах бабушки. Какое-то время. И да, фальшивый брак не сработает, но это будет по вине моего фальшивого мужа. Я должна попробовать.
— Фальшивый ход.
— Ага. — Боже, это звучит жалко, и странная боль пронзает меня. Я моргаю в отчаянной попытке не испортить наш кибер-ланч своими слезами.
Я никогда не хотела безумной жизни моей сестры. Муж с сумасшедшей работой, четыре мальчика в возрасте до десяти лет. Своя собственная карьера. Постоянно меняющийся набор персонала для поддержки их безумной семейной жизни.
У моих родителей тоже был странный брак. И теперь они разведены и снова женаты, мой отец трижды. Бабуля так возненавидела его, что вычеркнула из семейного бизнеса.
Я тяжело вздыхаю. Ну, мой фальшивый развод, скорее всего, исцелит ее от желания видеть меня в семейном деле.