Неужели Кайлер всерьез просит меня помочь ему улучшить свои баскетбольные навыки? Я не была уверена, что чувствовать по этому поводу. С одной стороны, я была в восторге от того, что у меня появилась возможность провести с ним время. С другой стороны, мне казалось, что он видит во мне одного из парней.
— Конечно, — ответила я с легкой улыбкой.
— Спасибо. — Он вздохнул с облегчением. — Встретимся завтра утром у меня дома?
Я кивнула, и он одарил меня еще одной улыбкой, прежде чем развернуться и направиться к футбольному полю, расположенному между средней и старшей школами.
Я уставилась на розу, задаваясь вопросом, что означал этот жест — если он вообще что-то значил — и провела следующие пару выходных, следя за каждым жестом, который он делал во время наших тренировок. Например, когда он принес мне пончик, или мы провели пару часов после тренировки за просмотром фильма. Часть меня задавалась вопросом, был ли он просто дружелюбным, в то время как другая маленькая часть меня надеялась, что это значило больше.
Пару раз он даже открывался мне.
— Иногда мне кажется, что я должен все время быть хорошим, потому что все ждут от меня именно этого, — пробормотал он, когда его отец вернулся домой и провел больше получаса, критикуя Кайлера, пока тот делал броски в корзину.
— Я уверена, что никто не ожидает, что ты будешь таким, — сказала я, когда мы сидели на ступеньках его крыльца и пили лимонад, наша одежда промокла от пота. — Никто не может быть хорошим все время.
— Да, я знаю. — Он почесал руку, глядя на подъездную дорожку. — Но иногда мне кажется, что вся школа смотрит на это иначе. Как будто я должен быть тем парнем, который ведет команду к победе на чемпионате, который получает хорошие оценки, который счастлив все время, черт возьми, даже когда дела идут дерьмово. Мои родители тоже этого ждут. — Его рука упала на колени, и он поймал мой взгляд. — Особенно мой отец. Иногда мне кажется, что он пытается воплотить свои мечты через меня. Иногда мне хочется просто остановиться.
— Перестать быть таким парнем?
— Перестать быть парнем, который все время счастлив, и просто быть нормальным.
— Нормальность переоценивают, — пробормотала я. — Поверь мне.
— Да, возможно. Но я никогда этого не узнаю, потому что никогда не чувствовал, что в моей жизни есть что-то нормальное. — Он устало вздохнул и покачал головой. — Ты, наверное, думаешь, что я придурок, сидящий здесь и жалующийся на свою идеальную жизнь.
— Все в порядке. Жаловаться на жизнь — это нормально. В какой-то момент каждый устает быть тем, кто он есть. — Я ковыряю ногти. — И это нормально — хотеть измениться. Ну, если ты действительно этого хочешь.
Он только кивнул, нахмурив брови, словно эта мысль сильно смутила его. Затем он вздохнул и откинулся на локти.
— Спасибо за то, что ты такой замечательный слушатель. — Затем он наклонился и сделал нечто удивительное. Он поцеловал меня в уголок губ. — Ты так сильно отличаешься от всех, кого я знаю. Я чувствую, что могу быть собой, когда мы вместе.
Его слова много значили для меня, но поцелуй чуть не заставил меня перестать дышать. Это было больше, чем просто волшебство. Это было удивительно и вне-этого-мира. Проблема была в том, что, как только он стал лучше делать броски, мы перестали практиковаться, и наше время фильмов/пончиков/сердечных разговоров тоже закончилось. Кайлер снова стал идеальным популярным парнем, каким его и хотели все видеть. Да, он все еще улыбался и махал мне всякий раз, когда видел меня, и иногда разговаривал со мной во время учебы, но на этом все заканчивалось. Он все еще иногда заступался за меня, когда кто-то преследовал меня в школе.
— Что это было, черт возьми? — Ханна проводит пальцами по волосам, затем ее лицо морщится от отвращения, когда она смотрит на шоколад в своей руке. — О Боже! Это что, птичье дерьмо?!
— Хм, — Кайлер нерешительно смотрит на меня, а затем его взгляд падает на ее руку. — Может быть, — говорит он, хотя видел, как я выплюнула шоколад.
Он снова смотрит на меня, и мы обмениваемся взглядами. Я знаю, что он не выдаст меня. Он не такой. Он все еще тот славный парень, который выигрывает чемпионаты и получает хорошие оценки — парень, которого все любят и который, я знаю, втайне хочет не быть таким. Хотя иногда я задумываюсь, а хочет ли он быть другим. С годами он, похоже, стал популярным парнем, которого все любят.
— Иза! — Кричит Ханна с подъездной дорожки, отрывая меня от одного из моих любимых воспоминаний. — Ты меня слышишь?
— Нет, но теперь да, — говорю я, моргая.