Я снова скользнула в туфли и распахнула дверь. Передо мной, под высокими готическими арками, раскинулся океан шёлка, атласа, тюля и тафты. У многих женщин в волосы были вплетены полевые цветы, а на головах виднелись венки из листьев. Эти великолепные женщины болтали друг с другом под нежные звуки струнного квартета. Лакеи Торина смешались с ними, разнося позолоченные блюда с закусками.
Торину, конечно, всё это покажется просто ужасным.
Я посмотрела на треугольные бутерброды с огурцами, смутно осознавая, что мне следует поесть. И еда, честно говоря, выглядела потрясающе: креветочные шашлычки в коктейльном соусе, блины с крем-фрешем и икрой, горячие финики, завёрнутые в бекон. Если бы ко мне вернулся аппетит, эту сделку стоило бы заключить только из-за еды.
Женщины, казалось, почти ничего не ели, но они не сдерживались, когда дело доходило до выпивки. Бокалы с шампанским сверкали в их руках. Обычно я бы с удовольствием пропустила бокальчик, но не после вчерашнего вечера. Вместо этого я отправила в рот один из горячих фиников. О, боги, это было восхитительно.
Я прошлась по краям зала, держась в тени. На каменных стенах висели огромные гобелены, и мой взгляд блуждал по зеленеющим пейзажам, лесам и садам, вышитым передо мной. Пока я разглядывала эти изысканные произведения искусства, кто-то похлопал меня по плечу.
— Эй, Ава.
Я повернулась и, увидев Шалини, улыбнулась тому, как великолепно она выглядела. Свободную футболку сменил розово-золотистый шёлковый комбинезон без рукавов, похожий на моё платье, но почему-то гораздо сексуальнее. Особенно с выставленными напоказ татуировками на руках. На её глубокое декольте было трудно не пялиться.
— Мадам Сиоба сказала, что советник должен носить костюм, но она не возражала против комбинезона.
— Ты выглядишь потрясающе!
Она посмотрела на себя сверху вниз.
— Ты уверена?
— Стала бы я когда-нибудь лгать тебе?
Шалини просияла.
— Нет. Ты совершенно не умеешь врать… — Шалини резко оборвала себя, поймав меня за локоть. — Ава, посмотри.
Она указала сквозь толпу на небольшую группу женщин-фейри в дальнем конце зала. Одетые гораздо роскошнее, чем женщины рядом с нами, они были в платьях, сверкающих жемчугом и драгоценными камнями. Вместо венков из цветов или листьев они носили небольшие серебряные короны.
— Принцессы, — с затаённым дыханием произнесла Шалини. — Их шестеро, каждая из разного клана.
Она начала тянуть меня к ним, обходя основную толпу конкурсанток.
Я не собиралась с ними разговаривать, как и было приказано. Но поймала себя на том, что иду следом. Это женщины, которых я должна одолеть.
Хотя Торин, само собой, сделает всё, что в его силах, чтобы помочь мне победить, поскольку он отчаянно нуждался в ком-то… непривлекательном. Я постаралась не слишком обижаться на эту мысль, поскольку этот мужчина ненавидел всё на свете.
Шалини снова резко остановилась, схватив меня за руку, и я проследила за её взглядом.
По другую сторону от клики принцессы стояла небольшая кучка людей — съёмочная группа новостей, которая пристала ко мне возле квартиры Шалини, теперь с совершенно новой камерой. Ведущий реалити-шоу взволнованно говорил в камеру, указывая на принцессу, с которой мы встречались ранее.
— А женщина в великолепном тёмном платье — принцесса Мория, старшая из Деарг-Дью. Мы будем внимательно следить за тем, что она пьёт этим вечером, — он приподнял бровь, бросив на камеру многозначительный взгляд. — Как мы все знаем, Деарг-Дью предпочитают жидкость сангвинического типа.
Мои глаза расширились от удивления. Она пьёт кровь?
Репортёр резко втянул воздух, когда перед ним появилась ещё одна прекрасная принцесса фейри, одетая в мерцающее золотое платье, подчёркивающее её чёрные волосы и насыщенную кожу цвета красного дерева. Жестом попросив женщину-оператора сфокусировать объектив на ней, он заговорил с придыханием.
— А вот и принцесса Клина из племени Банши. Журнал Vanity Fair назвал её самой красивой женщиной на планете.
Принцесса стояла в нескольких метрах от него, но если она и слышала репортёра, то никак не подала виду.
Однако он был прав насчёт её красоты. Её тёмные волосы прекрасными локонами ниспадали на спину, но моё внимание привлекли её глаза. Широко посаженные, тёмного золотисто-янтарного цвета, они требовали внимания. Взгляд принцессы Клины томно скользнул по комнате. Она являла собой воплощение самообладания.
Когда глаза репортёра встретились с моими, и у меня перехватило дыхание. Мгновение мы смотрели друг на друга, а затем он двинулся ко мне с голодным выражением в глазах.
Торин околдовал его, чтобы он забыл меня… ведь так?
— Ава Джонс?