Когда Бэтмен продолжает ошиваться около края помоста, где проходила игра в покер, я смотрю на него.
— Я скоро присоединюсь к вам у кассы.
— Мэм…
— Большое спасибо.
Я знаю, что скорее всего, ему дан приказ не отходить от меня. Но я отказываюсь, чтобы со мной нянчились, будто я ребёнок, а не взрослая женщина. В этом казино со мной ничего не случится, разве что кто-то попытается украсть мой выигрыш.
Или… Волосы, что стояли дыбом всю ночь, пока Бастиен наблюдал за нашей игрой, сидя за столом в игру в кости, ещё сильнее поднимаются снова. Я поворачиваюсь и вижу, что его больше там нет.
— Де Вир отошел в бар, миссис Фордж, — говорит Белевич. Бросаю пристальный взгляд на него, а потом начинаю искать знакомые светлые волосы в конце бара.
Бастиен возится с сотовым. Он смотрит в него так же пристально, как и на протяжении всей игры, когда я поддавалась своим инстинктам и проверяла его. Бастиен больше не плейбой, пытающийся переспать со мной, чтобы доказать, что он может. Нет, теперь он враг. Я практически вижу, как ярость исходит от него. Разорённый и отчаявшийся — чертовски опасное сочетание на мой взгляд.
— Как вы узнали, кого я искала? — спрашиваю я Белевича напрямую.
Из-за того, как он изучал меня на протяжении игры, словно приколотую бабочку, и намёка, что у него есть информация о моей сестре, я могу сделать только один вывод — у Белевича есть мотивы, которых я ещё не понимаю. Мне нужно относиться к нему с осторожностью.
Бэтмен вышел с моими фишками, но Человек-Паук оставался неподалёку. Супермена нигде не видно. Всё хорошо. Я в безопасности. Никто здесь не сможет добраться до меня. Пока моя самая большая угроза — это человек, стоящий прямо передо мной.
— Де Вир не скрывает своего интереса к вам.
Ответ Белевича ничего нового мне не говорит, но это не та информация, которую я действительно ищу.
— Кто рассказал вам о неприятностях моей сестры? Вы знаете, кто был в этом замешан?
Он игнорирует все мои вопросы и ничего не говорит.
— Серьёзно? — я кладу руку на бедро. — Если бы ваше невозмутимое лицо было таким же хорошим во время игры, Белевич, возможно, я бы не всегда знала, когда вы блефуете.
Насмешка работает, и русский хмурится.
— Вы такая же высокомерная, как и ваш муж. Я удивлён, что он выпустил вас из виду. Он не похож на человека, который бы отпустил свою собственность с поводка, не говоря уже о его маленьком острове.
Я откидываю голову назад, смотрю на люстры и смеюсь.
— Ох, я поняла. Вы всё ещё думаете, что мы живём во времена, когда мужчины владеют женщинами, и они не имеют права голоса. Очень отсталое восприятие с вашей стороны.
Вместо того, чтобы наброситься на меня в ответ, Белевич ухмыляется, небрежно держа стакан с водкой в одной руке.
— Но разве не это они собирались сделать с вашей сестрой? Продать её мужчине, чтобы она стала его собственностью?
Весь юмор испаряется из меня, и я напрягаюсь.
— Какое, к чёрту, вы имеете к этому отношение, Белевич? Клянусь богом, я, блядь, сама убью вас, если вы…
— Ах, миссис Фордж. Инди, — говорит он, его покровительственный тон раздражает меня. — У вас слишком разыгралось воображение. В нашей публике слухи распространяются очень быстро.
Я стискиваю зубы, зная, что не получу от него прямого ответа сегодня вечером.
— Если вы имеете к этому какое-то отношение, знайте — я всё выясню и заставлю вас заплатить.
— У вас горячий нрав. Ваш отец очень гордился бы вами, — произносит он, поднимая стакан к губам. — До тех пор, пока не услышал бы ваш острый язычок.
Это заявление застаёт меня врасплох. У меня нет времени обуздать свою реакцию. Вместо этого я выпаливаю:
— Вы знаете моего отца?
— Все знают Григория Фёдорова, — говорит Белевич над своей водкой.
Григорий Фёдоров. Я молча повторяю имя, прежде чем снова встретиться взглядом с Белевичем.
— Как давно вы знаете, кто я?
Он поджимает губы и вдумывается.
— Достаточно, чтобы у меня появилась гипотеза, которая в конечном итоге оказалась для меня финансово выгодной.