— Возможно, тебе не придётся больше убирать за свиньями, — сказала я.
Исак вскинул брови, изумлённый. Я больше ничего не стала обещать и пошла в кухню. Интересно, а Исак знает что-то про империю?
Я была в своих покоях вместе с подругами. Гуди ушёл готовиться ко сну. Ему нечего тут делать, пока я купаюсь. Лейла подшивала моё платье, пока Беатрис помогала вымыть волосы.
— Ты совсем как тростинка, госпожа, — недовольно насупилась Лейла. — Раньше платье было в пору, а теперь велико. Тебе надо лучше кушать.
Я опустила голову. Хотела бы лучше кушать, но от переживаний и злоключений последних седмиц аппетит совсем пропал. Оддманд тоже ругал меня. Особенно, когда рухнула в обморок в коридоре. Хвала богам, рядом оказался верный Гуди и не дал расшибиться об пол. Беатрис высушила мои волосы полотенцем и трепетно расчесала. Мы сидели на широкой кровати, устланной меховыми одеялами, были в нижних рубашках. Я взглянула на подругу. Она ходила унылой, как и я, и летала в своих мыслях.
— Как малыш? Ты ещё не чувствуешь его? — мне и правда было жутко любопытно, каково это быть беременной.
Беатрис потрогала живот. Он ещё не выступал под её платьем. Срок был маленький. Её движения уже были привычными и отточенными. Сама видела сотню раз, как она гладит себя по животу с нежным, материнским трепетом.
— Пока не чувствую, только живот иногда тянет, — рассказала подруга, улыбнувшись.
— Не хвораешь?
— Нет, всё хорошо, госпожа. Спасибо, что спросила.
Мы обнялись. Я погладила подругу по спине и прижалась лицом к её рыжим волосам, струящимся до бёдер. Лейла подошла к нам, закончив с моим платьем.
— И тебе надо хорошо есть, Беатрис, — заметила она. — За двоих. А то приедет твой Йорген, и ухватиться не за что будет! Его волчонок тебя сожрёт изнутри!
Мы втроём рассмеялись. Лицо загорелось. Я ощутила спокойствие и счастье на несколько мгновений. Потом со двора донёсся крик:
— Отпирай ворота, князь вернулся!
Князь⁈ Я встрепенулась и тут же подскочила с постели. Бросилась к двери. Боги, мне и кормить его нечем! Не готовилась, не ждала! Ой, а как я выгляжу? Я потрогала волосы. Лейла перехватила меня за руку уже у дверей.
— Куда в исподнем⁈ — возмутилась она.
Но тут из покоев выбежала взволнованная Беатрис, такая же простоволосая, и мы кинулись за ней.
В усадьбе началась суета. Во дворе отпирались ворота, въезжали конные и телеги с награбленным. Затопили в зале. Оддманд, уже собравшийся спать, выбежал и стал раздавать указания. Рабы понеслись на кухню и на двор. Заплакали от шума щенки в одной из комнат. Мне было не до чего.
Наверное, не войди в дом Йорген, я бы выбежала на улицу босая, в зиму и снег. Но увидев его осунувшееся, небритое лицо с замученными глазами, я остановилась. Он взглянул на меня. Сердце рухнуло в живот. Стало так страшно, что задрожали колени.
— Где старик? Нужно перенести князя в покои, — сказал Йорген хрипло. Он бросил взгляд на притихшую сбоку от меня Беатрис, но потом снова посмотрел на меня. — Не повезло, княгиня. Князю башку пробили.
Глава 17
Весть
«Князю башку пробили», — слова Йоргена вышибли весь воздух из груди на долгие мгновения. Дыхание сбилось. Сердце колотилось, как бешеное. Я заломила руки у груди. Ощутила, как посмотрела на меня Беатрис, испуганно охнув и закрыв руками рот. Лейла схватила моё плечо и сжала. «Я рядом», будто сказала она.
— Где он? — выдавила я чуть слышно. Шагнула к Йоргену, готовая сама тащить мужа на спине.
Лечь и умереть с ним.
Йорген взглянул на мои босые ноги.
— В повозке. Иди в покои и жди. Я сам принесу его.
Я кивнула. Подруги подхватили меня под руки и повели. Меня шатало. Девочки что-то говорили, успокаивали и звали меня. Но я не слышала. Тряслась от ужаса. Боялась, что мне принесут тело — отмывать и готовить к погребению. По щекам потекли слёзы. Я завыла.