— Доброе утро, тётушка Агот! — я скрыла боль, терзавшую грудь, за широкой улыбкой. — Князь просто очень занят делами, вот и не заходит. Ему уже много лучше!
— Хвала богам, дитя, — вздохнула старуха. — Наконец всё как положено, день Поворота будем встречать вместе с князем Зигридом. Здесь давно не было так оживлённо. Наверное, со времён князя Колльбьёрна.
Агот приготовила мне завтрак и накрыла прямо в кухне. Я села на самый краешек большого стола, где девушки готовили яства к празднику, и поела. Заметила нескольких беловолосых девочек, которые больше всего подвергались окрикам громоподобной Агот.
— Это новые рабыни? Я их не помню, — призналась я, когда старуха подошла ко мне, спросив, не хочу ли я ещё чего. Агот презрительно поджала толстые губы.
— Йорген притащил их. Сказал, что они дочки вождя. Тьфу! — старуха сплюнула. — Толку с них, что с козла молока. Лучше бы этот пёс шелудивый забрал их для своей постели. Весь порядок мне тут портят. Что уши греете, а⁈ Ну-ка за работу!
Девочки встрепенулись и стали неумело чистить рыбу. Я задумалась. Мне стало жаль молоденьких девчонок, которые явно не знали ничего тяжелее иглы. Они были даже младше меня, хвала богам, они работают здесь, а не греют лаской злобных волков князя.
— Тётушка Агот, а могу я забрать их в дом? Мне нужны рукодельницы, хочу пошить новые платья, — рассказала я. Главная кухарка пожала широкими плечами.
— Ты тут хозяйка, тебе и решать.
В тот же миг я распорядилась, чтобы девочек привели в хозяйское крыло и дали на попечение моим служанкам. Потом разберусь, какую работу им дать, пусть отдохнут бедняжки. Не представляю, какой ужас они пережили прежде, чем попасть сюда.
Ещё перед завтраком я выстирала повязки и повесила сушиться перед огнём в кухне. Как раз ткань подсохла за время моей трапезы. Я собрала полотна обратно в корзину и пошла в дом. Надо было начинать готовиться к пиру, но мне так не хотелось никуда идти…
У дверей в дом увидела князя. Он сидел на ступеньках крыльца, будто не боялся замёрзнуть, и держал что-то серое в руках. На его плечах лежал плащ с волчьим воротником, волосы и плечи припорошило снегом. Я почему-то решила пройти через главные двери. Конечно же, вовсе не из-за него!.. Мимо сновали слуги, но князь совсем их не замечал.
Подойдя ближе, я увидела, что на руках Зига спит щенок. Он чесал его за ушами с такой осторожностью, с какой прикасался лишь ко мне. Взгляд серого глаза глядел куда-то прямо.
Я опустилась около него на корточки. Взглянула, куда он смотрел. Напротив была конюшня. У черноты прохода стоял большой бородатый воин в кожаной куртке и шлеме, только вывел гнедого коня за ремень узды. Мальчик, ему по пояс ростом, одетый в серую накидку и сползающую на глаза шапку, подавал воину огромный меч. Меч был больше него высотой. Они о чём-то говорили, смеялись. Воин потрепал мальчика по голове и направился к воротам.
Там люди князя готовились к отъезду в город, на ярмарку.
— Хочу, оказаться на его месте, — сказал Зиг низко. Я обернулась к нему. Князь щурил глаз от ветра. — Чтобы мой сын подавал мне меч, а ты целовала на удачу.
Я опустила голову. Что я могла сказать ему? В голове было много мыслей, но ни одна не казалась подходящей, чтобы утешить его. Вдруг я не стану матерью его детям? Вдруг не смогу? Погибну тут от тоски? Не так уж я хотела рожать ему наследника. Рожу, скажет ещё, что не его. И бросит тело псам.
— Пойдём в дом, Зиг, — тихонько пискнула я, положив руку ему на плечо. — Тебе надо сделать перевязку.
Гости уже собрались в главном зале, я слышала их голоса даже в покоях. Подруги и новенькие девочки собирали мой наряд.
На мне было белое платье с синими узорами, украшающими подол до самой талии. На груди красовалось тяжёлое ожерелье с синими камнями. Синие нити украшали и верх платья, змеились по груди. Воротник доходил до самого подбородка, закрывая шею. Когда я задумала это платье, то хотела скрыть следы дикой любви на шее. Знала, что они будут к дню Поворота. Не прогадала. Поверх платья набросила синюю накидку с длинным шлейфом, расшитую золотом. На ноги надела кожаные сапожки с каблуком. В уши вставила длинные серьги, а пальцы украсила кольцами.
— Ты такая прекрасная, госпожа, — улыбалась Беатрис, тоже нарядившаяся на праздник в новенькое платье. Её тонкое запястье украшал необычный браслет-змея, оплетавший руку. Подруга похвасталась, что Йорген подарил. — Сияешь, как солнце! Князь осыплет тебя подарками.
Я грустно улыбнулась. Не хочу от него никакие подарки.
Лейла заплела мне косу, вплетая меж прядей белую ленту. Седую прядь девушки заметили, ещё когда мыли меня, теперь охов сожаления уже не было.
Моя молодость угасала на глазах. Скоро и лицо будет в скорбных морщинах от постоянных слёз.