Урсула медленно произнесла заклинание Старки. Она почувствовала, как внутри неё забурлил огонь Эмеразель, затем лицо Кестера преобразилось, кожа посветлела и приобрела здоровый розовый цвет. Он прислонился спиной к стене и медленно выдохнул.
— Спасибо тебе, — тихо произнёс он.
— Да не за что.
Урсула присела на корточки, изучая его. Прислонившись головой к серому камню стены и закрыв глаза, он больше походил на того Кестера, которого она помнила. По-щегольски красив, даже если его волосы выглядели ужасно.
— Так зачем ты искал Экскалибур? — спросила она.
— Чтобы сразиться с драконами, — рассеянно ответил Кестер, и его глаза всё ещё оставались закрытыми. — Это единственный способ убить этих чёртовых рептилий.
— Но Владычица Озера не отдала его тебе?
— Нет, — в его голосе было столько разочарования, что Урсула заподозрила неладное.
— Значит, единственной причиной, по которой ты искал клинок, было желание сразиться с драконами?
— Я должен был что-то сделать, — сказал Кестер, продолжая держать глаза закрытыми.
Лицо Кестера оставалось совершенно невинным, но Урсула шла напролом.
— Пророчество о Дитя Тьмы не имеет к этому никакого отношения?
Глаза Кестера распахнулись.
— Кто рассказал тебе о пророчестве?
— Мерлин.
— Полоумный старый ублюдок, — вздохнул Кестер. — Это его дурацкое стихотворение причинило больше неприятностей, чем предполагаемое Дитя Тьмы.
— Ты не веришь, что это правда?
— Я не видел никаких доказательств. В любом случае, в мире полно ужасных людей. Является ли кто-то Дитём Тьмы или нет, кажется несущественным.
Урсула поймала его взгляд прежде, чем он успел отвести глаза.
— Но у меня есть меч. Ты же не думаешь, что я Дитя Тьмы?
Кестер медленно провёл большим пальцем по своей нижней губе, и его пристальный взгляд прожигал в Урсуле дыру.
— Я бы не стал этого исключать.
Урсула сделала глубокий вдох.
— Мерлин и Нимуэ почувствовали во мне что-то странное. Я напугала их. Но предполагается, что Дитя Тьмы — это зло, и… Ну, я действительно не могу вспомнить, была я злом или нет в течение первых пятнадцати лет своей жизни, но за последние три года не было ничего серьёзнее, что громкое ворчание на людей, которые медленно шли по станциям метро.
— До твоей помолвки с Лордом Теней я никогда не считал тебя злом. И более того, предполагается, что Дитя Тьмы уничтожит богов. Я не думаю, что Эмеразель дала бы тебе свой огонь, если бы у тебя в судьбе было уничтожение богов. Она действительно почувствовала в тебе что-то необычное. Я только не знаю, что именно.
Урсула облегчённо вздохнула. Само собой, Кестер прав. Абракс, вероятно, был Дитём Тьмы. Абракс определённо казался одержимым идеей возглавить восстание против богов.
— У меня всё ещё есть мой огонь. Мы могли бы сбежать, пробиться с боем.
Кестер поморщился.
— Я уже пробовал это, но у Абракса есть эти существа. Они двигаются так, как я никогда не видел…
— Големы. Хороший довод. Мне едва удалось убить одного из них.
— Ты убила одного из них? — Кестер не потрудился скрыть своего удивления.
— Это нелегко, но они могут стать слишком самоуверенными и совершать ошибки. Смертельные ошибки.