Ноа упомянул ему, что я работал в частной охранной компании при правительстве, а затем перешел на самостоятельную работу в качестве частного детектива.
Это была моя история. Никто не знал, чем я зарабатываю на жизнь, даже моя семья, что и происходит, когда ты работаешь в организации по борьбе с преступностью.
Перед тем, как уйти в тот вечер, Ной признался, что он занимается расследованием деятельности наркокартеля и выяснил, что Моралес может быть одним из их близких сообщников.
Он объяснил все очень туманно, и я не знал, что Ной задумал и почему он не хочет, чтобы его команда из бюро принимала в этом участие, но я знал Ноя лучше, чем кто-либо другой. Если он был скрытным, то, вероятно, пытался защитить их.
Через несколько часов после его ухода я получил зашифрованную ссылку с дополнительной информацией о Моралесе. Затем я провел остаток недели, изучая работу Виктора и, самое главное, его жену. Информация о ней практически отсутствовала, и о ее жизни до замужества с Моралесом не было почти никакой информации, только то, что она попала в аварию и потеряла мужа.
Как будто она была призраком.
Во что я ввязался? Я и мое глупое чувство преданности.
Когда их дом показался в поле зрения, мои глаза мельком увидели его.
Это воспоминание навсегда отпечаталось на моей коже, тяжело давя на безымянный палец.
ГЛАВА 5
СОФИЯ
Прошла ровно неделя с момента доставки посылки, и Моралес был таким, каким я хотела его видеть.
Подозрительный ко всем и медленно теряющий контроль над собой и рассудок.
За последнюю неделю он уволил почти всю свою команду охраны, наняв совершенно новую, за исключением Джекса, своего самого надежного советника. Он вскользь упомянул, что хотел бы нанять кого-то специально для моей собственной безопасности, и мы не раз спорили на эту тему, но он больше не понимал эту тему.
Должно быть, он просто отмахнулся от этой идеи, что было бы неудивительно. Обычно он давал мне все, что я хотела, так что в этом случае ничего не должно было измениться. Кроме того, мне определенно не нужен был еще один человек, о котором нужно было беспокоиться.
Я заканчивала разговор с одним из поставщиков провизии для ежегодного благотворительного мероприятия компании, которое должно было состояться через четыре недели, когда услышала, что кто-то стучит в дверь моего кабинета.
— Войдите, — позвала я.
Джексон вошел внутрь, заложив руки за спину и кивнув в знак приветствия. Джексон не был многословным человеком. Он говорил только тогда, когда считал это необходимым. Очевидно, словесные приветствия не входили в эту категорию.
— Да, мистер Вальдес? — спросила я его.
Он слегка поджал губы, услышав формальность, особенно после того, как он постоянно просил меня называть его просто Джексом с тех пор, как мы познакомились. Но формальности гарантировали, что никакой связи или привязанности не возникнет. Джексон мне нравился, но если бы я обнаружила, что он угрожает моей мести, у меня не было бы другого выбора, кроме как убрать его.
— Por favor, señora (пер. Пожалуйста, сеньора), просто Джексон, — умолял он, прежде чем добавил — Сеньор Виктор хотел бы видеть вас в своем кабинете.
— По поводу чего? — спросила я, вопросительно сдвинув брови.
В его глазах мелькнул дискомфорт, но потом он сдержал свою реакцию и продолжил своим обычным спокойным тоном. — Я думаю, будет лучше, если он сам все объяснит.
Объяснить? Что мой муж должен объяснить?
Со стоном я вышла из электронной таблицы, содержащей список подтвержденных поставщиков для гала-вечера, и поднялась со своего места, прежде чем последовать за Джексоном.
Мои каблуки стучали по деревянному полу, пока мы шли к офису Виктора. Костяшки пальцев Джексона мягко почтучали по двери, возвещая о нашем присутствии. Он дождался слабого звука подтверждения, после чего открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь.
Виктор закончил печатать на своем компьютере, затем закрыл его и поднялся со стула. Обойдя свой стол, он сел на край и взял меня за руку, притянув к себе между бедер.
Он взглянул через мое плечо на Джексона, который остался возле двери, и сказал ему пренебрежительное "спасибо". Дверь закрылась за ним с тихим щелчком, оставив меня наедине с моим любимым.
— Ты хотел меня видеть, mi amor? — спросила я, сглатывая поднимающуюся желчь от этого ласкового слова.