Я воспользовался этой возможностью, чтобы отвлечься от нее и действительно заняться своей работой, оценивая обстановку.
Комната, в которой мы находились, была хорошо освещена, в основном за счет дневного света, проникающего через огромные эркерные окна. Несколько мягких ламп свисали с высокого потолка, деревянные лодочные весла использовались в качестве лопастей вентилятора. За барной стойкой в дальнем правом углу выстроились старинные зеркала, а ее переднюю часть украшали растения и сухие цветы.
Годы работы в этой сфере научили меня замечать незаметное, видеть то, что не видят другие. Мой взгляд метался от человека к человеку, ища признаки пистолета, торчащего из пояса, нервного подергивания руки, повторного взгляда в сторону выхода.
Один из официантов прошел мимо скамейки, где я сидел, с единственным напитком на подносе. Мой взгляд мимолетно скользнул по нему, заметив маленькую белую бумажку рядом с напитком, но я отмахнулся от нее и снова вернул свое внимание к Оливии, к официанту которой приближался к их столику.
Я все еще смотрел на нее, когда по моей коже поползло зловещее чувство. Инстинктивно моя спина напряглась, каждый дюйм меня пришел в состояние повышенной готовности.
Оливия повернулась к официанту и кивнула в ответ на его слова, после чего взяла у него лист бумаги. Ее глаза быстро просканировали содержание, затем она встала, широко раскрыв глаза, лихорадочно оглядывая комнату.
В конце концов она повернулась в мою сторону, и новая позиция позволила мне лучше рассмотреть ее лицо, и тогда я увидел его.
Красная точка была направлена прямо ей в лоб — снайперская точка.
Мое тело пришло в движение еще до того, как мой мозг зарегистрировал это. Я вскочил со стула и побежал к ней.
— Оливия, ложись! — неистово крикнул я.
На мгновение воцарилась полная тишина, прежде чем начался хаос. Мое тело врезалось в ее тело, когда я схватил и закружил ее, повалив на пол, чтобы закрыть ее тело своим. Через окно раздался выстрел, звук разбитого стекла о керамический пол эхом разнесся по запаниковавшему залу. Посетители кричали и вскакивали со своих мест, некоторые прятались под столами, чтобы укрыться, а другие бежали к выходу.
Выстрел был быстрым. Пуля вонзилась мне в плечо, и от ее силы у меня помутнело в глазах.
— Черт, — пробормотал я себе под нос. Мои кости застонали от удара, и я почувствовал, как горячая жидкость просачивается мне под рубашку.
Я резко закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на боль, пронзившую мою руку, и громкий звон в ушах. Это был не первый раз, когда в меня стреляли, но все равно было чертовски больно.
Я ждал, заглушая окружающие нас крики, позволяя им раствориться на заднем плане, сосредоточившись на попытке расшифровать, были ли еще выстрелы.
Ни одного.
Только одна пуля.
И она была направлена прямо на нее.
Я все еще пытался понять, что происходит, почему снайпер нацелился на нее, когда почувствовал, как она прижалась ко мне.
— Отпусти меня, — шипела она, пытаясь выползти из-под меня.
Я дважды моргнул, застигнутый врасплох ее резким тоном. Это у меня в плече потенциально застряла пуля, а она пыталась вырваться, что только разозлило меня еще больше. Неужели ей всегда нужно бороться со мной, даже когда я пытался спасти ее гребаную жизнь?
— Оливия Моралес, перестань упрямиться и не высовывайся, —прошипел я ей в лицо, удерживая ее на месте, прижав ее к себе рукой за шею.
Она продолжала извиваться, но я наклонил свое лицо ближе к ее лицу.
— Я сказал, прекрати, блядь, двигаться. Не заставляй меня повторяться. — Моя хватка стала еще крепче, не давая ей возможности сдвинуться.
Каждый дюйм моего тела прикрывал ее. Ее глаза расширились от нашей близости, ее дыхание сбилось, становясь все более поверхностным с каждой секундой.
Я проигнорировал быстрый эффект, который произвела на меня ее близость и огляделся в поисках Джексона. Я нашел его за перевернутым столом в нескольких футах от нас, с пистолетом в руке, с Виктором, прижавшимся к его спине, с испуганным выражением лица, как будто он только что увидел привидение.
— Снайпер ушел? — пробормотал я ему.
Он неуверенно пожал плечами.