Самое забавное, мы даже получили приглашение вступить в тайный орден, основанный еще во времена крестовых походов. Но, затем, кто-то вспомнил все наши прегрешения за годы в академии, решив, что с них хватит взорванного котла и травмированного ректора. Первый семестр в академии подходил к концу, когда всеми любимый ректор, случайно, оказался на пути между каблуком туфли кузины и соломенным чучелом. Это было даже смешно, ректор склонившейся над корзиной с грибами с туфлей торчавшей из задницы.
Одним словом, педагогический совет академии лишил нас права заниматься полноценной магической деятельностью, выдав нам ограниченную лицензию на магическую деятельность.
К счастью запрет не распространялся на оказание магических услуг, чем мы с кузиной вовсю пользовались. Уже через месяц после выпускного нам стало скучно, не было больше сил сидеть в четырех стенах, уже хотелось биться о них головой. Прогулки по магазинам не радовали, женихи бесили, постоянно какая-то тревога на душе.
И вот в один прекрасный день, на пороге дома появился суперинтендант Алиссандр Смит попросивший нас помочь с поисками королевского вельш-корги сорвавшимся с поводка на прогулке. Не успело солнце опуститься за Букингемский дворец как вельш-корги кинулся утешать растроганную хозяйку, выдавшую нам весьма щедрое вознаграждение.
Не стану томить историей, но слух о нас разошелся быстро. Мы помогли найти сбежавшего на прогулке пса, пропавшую из кукольного домика морскую свинку, и выпорхнувшего из золотой клетки волнистого попугайчика, который знал более тысячи слов и умел сам строить осмысленные фразы.
Не сказать, чтобы такая работа приносила большой доход, зато каждое новое дело самое настоящее приключение, как минимум не скучно. Не всё, конечно, было так радужно, как может показаться.
Как выяснилось, наши однокурсницы по академии неплохо устроились в этой жизни, кто-то открыл собственный салон магической красоты, другие открыли собственные лавки, торгуя самыми изысканными магическими снадобьями. Тот факт, что мы занимаемся раскрытием магических преступлений, совершенно не впечатлял бывших однокурсниц по академии, уморительно задиравших перед нами нос.
Но у меня было хорошее предчувствие, что скоро всё изменится. Мне уже не терпелось, при очередной встрече с бывшими однокурсницами по академии, ненароком намекнуть, что я получила работу в самом Департаменте Защиты Магической реальности. Насколько я знала, из всего нашего выпуска, никто такой чести не удостаивался.
Откуда такая уверенность? Возможно до руководства Департамента дошли слухи о том, какую неоценимую помощь мы оказали Британскому музею, хотя мы ничего и не сделали. Кто-то регулярно совершал ограбления на выставках, воровка незаметно уносила из Британского музея только самые ценные экспонаты, оставаясь незамеченной. Каждый раз все происходило по одному и тому же сценарию. Экспонаты исчезали, всех сторожей находили на полу, спящими. Самое интригующее: в один голос все они утверждали, как перед ними из темноты внезапно появлялась фигура женщины в плаще с капюшоном, после чего они падали на пол спящими.
Выставка скандинавской мифологии ни могла не привлечь внимание неуловимой воровки, нам оставалось только спрятаться в музее после закрытия и поймать грабительницу музеев. Несложно было догадаться, что на каждом ограблении она использовала магическое сонное зелье, распыляя его в воздухе с пудреницы. Трюк стар, как мир, но работает безотказно.
Вот чего я точно не ожидала, что мне придется еще и весь вечер таскать от двери ящики с бесценными экспонатами. Женевьева имела глупость сказать, что она неплохой эксперт по скандинавской мифологии. Стоит признать, она нисколько не преувеличивала, в академии она прочитала весьма увесистый фолиант по скандинавским мифам.
Часть выставки уже была готова, на постаменте в центре зала возвышалась реалистичная, в полный рост, фигура некого конунга. Верховный правитель наверняка был при жизни кем то очень важным, носил меховой плащ и держал в руках топор с широким лезвием и выступающими отрогами. Рукоять топора была украшена рунами, тиснеными золотом.
Мне нужно было подтаскивать к стендам со стеклом тяжелые ящики, руководитель выставки открывал крышки ломиком, и Женевьеве только оставалось раскладывать золотые украшения и подписывать таблички. После третьего ящика я сдалась, воспользовавшись заклинанием перемещения. Это была очень глупая идея, нужно все время следить за ящиком, парящим над полом. В какой-то момент я упустила ящик с экспонатами из виду. Меня попросили убрать пустые ящики — и случилось неизбежное.