— Ты работала на Вайатта?
— Да, — Рут заколебалась.
— Как долго?
— Пару лет до его ареста. Макс стал управлять таверной до того, как дело дошло до суда.
Что-то в том, как она себя вела, заставило меня спросить:
— Вы с Вайаттом встречались?
— Да, — она снова заколебалась, — но не долго, и только в то время, когда у него был перерыв в отношениях с Хизер.
— Хизер— это та женщина, которой его семья заплатила, чтобы она покинула город?
— Она. Барт и Эмили никогда не одобряли Хизер, и они были рады ускорить ее отъезд.
У меня были еще вопросы, но я чувствовала себя неловко, чтобы задавать их, особенно тогда, когда испытывала укол чего-то, что напоминало ревность.
Почему я это чувствовала?
Конечно, Вайатт был милым и уважительным у смотровой площадки, но это изменилось еще до того, как мы въехали в город. Я никогда не была глупой или мазохисткой, чтобы влюбляться в мужчину, который не был безумно влюблен в меня.
«Это неправда, — сказал тихий голос в моей голове. — Ты поверила Джейку».
Джейк не считался. Он лгал сквозь зубы, плел историю о том, как мы будем жить вместе, какой семьей станем. Я поверила ему, но он подбивал клинья к моему отцу, а не ко мне.
Глава 10
К счастью, Рут не уловила моих мыслей. Мы съели на завтрак свои бутерброды и пили кофе, пока она рассказывала мне о своей жизни в Драме.
Я старалась сосредоточить разговор на ней, она тоже задавала мне много вопросов. Но это значило, что мне пришлось врать. Я сказала ей, что выросла в Мичигане и переехала к мужчине в Атланту. Вначале я работала в торговле и официанткой, чтобы помогать платить за аренду. Я не хотела думать, что почувствует Рут, если узнает правду, но, если она ее узнает, я надеялась, что она поймет, что я лгала из необходимости. Каждая ложь о моем прошлом не только убивала часть моей души, но убивала личность, которой я когда-то была, кусочек за кусочком.
Она въехала в Гринвилль и направилась прямиком к больнице. Как только я увидела больницу, начала жалеть о том, что съела на завтрак этот бутерброд. Рут продолжала отвлекать меня беседой, что помогало мне не слишком много думать о причине, по которой я приехала в Гринвилль— я была здесь, чтобы увидеться с Хэнком Чалмерсом и разбить то, что осталось от его сердца.
— Ты в порядке? — спросила она с тревогой во взгляде.
Я сглотнула.
— Нет, но это меня не остановит.
Она улыбнулась мне с теплотой.
— Думаю, в этом вся ты.
Она повернула на парковочное место.
— Хочешь, я пойду с тобой и поддержу тебя?
Мысль о том, чтобы сделать это в одиночку, ужасала меня, но я не хотела, чтобы кто-либо еще услышал, что я скажу, и было бы грубо звать ее с собой лишь для того, чтобы попросить выйти.
— Я справлюсь.
— Твой телефон здесь ловит? — спросила она, сворачивая на круглую подъездную дорожку перед входом.
Как я могла забыть об этом? Я схватила сумочку и выудила свой телефон, у меня подскочило сердце, когда я увидела четыре полоски связи.
— Да!
Она усмехнулась.
— Готова поспорить, что до этого момента ты воспринимала сотовую связь, как данность, да?
— Ты не представляешь.
— Запиши мой номер, позвонишь или напишешь, когда закончишь, — сказала она. — У меня есть пара дел, но я вернусь за тобой, как только смогу.
— Нет проблем, — ответила я. — Я могу подождать тебя в кафетерии или в лобби. Я благодарна тебе за то, что ты поменяла планы, чтобы подбросить меня.
— Пустяки.
Она продиктовала мне свой номер телефона, и я послала ей смс-сообщение, чтобы убедиться, что записала его верно.
— Получила! — сообщила она, но вдруг нахмурилась. — Я считаю, будет справедливым предупредить тебя, что Хэнк — капризный ублюдок.