Дерьмо собачье!
Именно им набиты мозги Шэнь Цинцю, если он умудряется тешить себя подобными соображениями! Должно быть, так проявляется запущенная стадия стокгольмского синдрома – если так дальше пойдет, скоро он начнет возносить хвалу Ло Бинхэ за то, что тот позволяет ему как ни в чем не бывало отъедаться в этой золотой клетке! С каких это пор он вместо того, чтобы самостоятельно распоряжаться своей судьбой, покорно положился на милость противника?
От борьбы с пораженческими помыслами сознание Шэнь Цинцю так раскалилось, что он нечаянно порвал надвое страницу книги, которую читал. В тот же момент его ушей достиг громкий стук бамбуковых стеблей за окном. Выглянув из-за занавеси посмотреть, что там такое, он обнаружил группу молодых слуг-демонов, суетливо снующих вокруг. Высунув голову наружу, Шэнь Цинцю поинтересовался:
– Чем это вы тут занимаетесь?
Ответивший ему слуга тотчас расплылся в подобострастной улыбке – можно подумать, он разговаривал не с пленником:
– Высаживаем бамбук.
– Бамбук? – оторопел Шэнь Цинцю.
– Так точно. Бессмертному мастеру должно быть хорошо знакомо это растение из Царства людей. В Царстве демонов он не очень-то приживается, но Цзюнь-шан полон решимости добиться этого, так что придется нам придумать какой-нибудь способ.
Наблюдая за ним, Шэнь Цинцю пришел к выводу, что обладающий подобной силой и сноровкой не мог быть обычным слугой-чернорабочим – более того, он начинал подозревать, что Ло Бинхэ согнал на это волюнтаристское начинание самые сливки демонического общества. Заставлять своих лучших генералов сажать бамбук – воистину деяние, достойное тирана!
Но и этим дело не ограничилось. Первые два дня у Шэнь Цинцю совершенно не было аппетита, однако на третий день он снизошел до того, что обменялся парой слов с симпатичной светлокожей фигуристой демоницей, которая доставила ему обед. Подняв палочки дважды, он понял, что больше не в состоянии проглотить не кусочка.
Девица склонила голову набок, насмешливо поинтересовавшись:
– В чем дело, мастер Шэнь, блюда недостаточно аппетитны?
О, дело было вовсе не в этом – скорее, они были чересчур аппетитны, причем этот тонкий вкус был до боли ему знаком. Минуло немало лет с тех пор, как он в последний раз его ощущал, только и всего.
– Ты сама это приготовила? – положив палочки, осторожно поинтересовался он.
– Вы, верно, шутите, – усмехнулась девица. – Я всего и умею, что забить да съесть добычу сырьем, или дать ей малость полежать, прежде чем подать на стол. Я ни бельмеса не смыслю в этой вашей человечьей кухне с огнем, тоннами риса и прочей ерунды – от всего этого помрешь с тоски.
Вот ведь гребаный сюрприз. Выходит, эта прекрасная девушка с нежным голосом и благоухающим дыханием – любительница разлагающейся плоти. Очевидно, Шэнь Цинцю предался иллюзиям, наблюдая за тем, как она день за днем усердно убирает со стола и подметает пол. Судя по ее силе, ей более подобало махать боевыми топорами в гуще битвы, разрубая врагов надвое, чем нарезать овощи да дыни – именно поэтому Шэнь Цинцю так умилялся, видя ее за этим занятием.
– Тогда кто же это приготовил? – сдержанно спросил Шэнь Цинцю, не меняясь в лице.
– Ох, этого я не имею права говорить, – покачала головой девица. – Иначе Цзюнь-шан меня прибьёт.
Не имеешь права, говоришь? Будто он сам не в состоянии это понять, едва вкусив это блюдо!
Шэнь Цинцю продолжал колебаться, вовсе отложить или пустить в ход палочки. Как там говорится в той пословице? Берущая длань коротка, накормленные уста сладки [5]? Шэнь Цинцю справедливо опасался, что, вкусив этой пищи, ему будет не так легко противопоставить чувство собственной правоты поползновениям Ло Бинхэ. Однако повар слишком хорошо знал его вкусы – раздумывая над этой непростой проблемой, Шэнь Цинцю бессознательно опустошил тарелку…
Собрав со стола, девица удалилась, покачивая бедрами и прикрывая ладонью беззастенчивую ухмылку. Вскоре после ее ухода занавес приподнялся, и в хижину нетвердой походкой ввалился новый посетитель. При едином взгляде на него желчь волной поднялась из желудка Шэнь Цинцю, и он вместо приветствия встретил вошедшего яростным ударом, проорав:
– Самолет, Пронзающий Небеса, ты…