— Это не комплимент, если это неправда!
— О, но это правда, — настаивает он, поднимая ее с земли. — Ты скоро это увидишь.
— Или как насчет сейчас? — Я предлагаю.
Я закончил с играми. Упущенное время. Приходить сюда в таком виде было в любом случае рискованно, и теперь я готов убраться к черту.
Так что я делаю шаг вперед, когда Ками все еще восстанавливает равновесие, подхватываю ее и бросаю себе на плечи, как мешок с картошкой. Она начинает кричать и колотить по мне кулаками. Я едва это чувствую.
Мы прорываемся через главные двери и выходим в вестибюль. Люди смотрят, но если кто-то и собирался вмешаться в этот разгром, они передумают, как только увидят ледяную жестокость в моих глазах.
Я не тот мужчина, с которым можно трахаться.
Ками скоро узнает об этом.
Мой бронированный «Мерседес-Бенц» Trasco припаркован прямо снаружи, в окружении горстки моих людей. Один из них открывает дверь в задний отсек.
— Куда ты меня везёшь? — Камила плачет откуда-то из-за моего плеча.
— Домой, — просто отвечаю я.
Мальчики хихикают, когда я бросаю ее на мягкое откидное сиденье и быстро пристегиваю ремень безопасности на ее груди. Я бы солгал, если бы не признал, что мне очень нравится эта часть.
Когда она пристегивается, я хватаю ее лицо рукой и поворачиваю к себе.
— Сиди тихо и наслаждайся поездкой, kiska, — рычу я.
Затем я отступаю назад и захлопываю дверь перед ее носом.
Богдан ждет меня с другой стороны машины. — Поздравляю, sobrat, — говорит он.
— Замолчи.
Его улыбка становится только шире. — За последние шесть лет она стала еще красивее, — отмечает он.
Я прищуриваю на него глаза. — К чему ты клонишь?
Он пожимает плечами. — Просто говорю. Что касается браков по принуждению, тебе повезло.
— Ты можешь покататься на втором Wrangler.
— О, да ладно, не будь мудаком!
Я подталкиваю его к этому. — Он уйдет без тебя, если ты не будешь осторожен.
— Ах, я вижу, что это такое. Ты хочешь провести время наедине с любимым человеком. Я уйду с твоего пути. — Все еще смеясь, Богдан идет к «Wrangler », припаркованному прямо за «Мерседесом».
Нахмурившись, я сажусь сзади рядом с Камилой и стучу по водительскому сиденью впереди меня. Перегородка тут же сворачивается, отрезая нас от передней части машины и устраивая в звукоизолированном отсеке.
— Ты же понимаешь, что это похищение? — спрашивает она, как только мы начинаем двигаться.
— Похищение? Я думаю, ты запуталась. Ты моя жена. Куда я иду, туда и ты.
Ее зеленые глаза светятся отрицанием. — Я не такая. Если я предстану перед любым судом и скажу, что меня заставили выйти за тебя замуж, это сделает это — что бы это ни было — недействительным.
— Удачи в любом суде, — усмехаюсь я.
— Сволочь!
Я улыбаюсь ее страсти. — Ты злее, чем я помню.
— Не смей мне улыбаться, — шипит она. — Возможно, однажды я влюбилась в твое обаяние, но больше этого не повторится.
— Звучит как вызов, kiska
— Ты привык добиваться своего, не так ли?
Я пожимаю плечами. — Такие мужчины, как я, обычно добиваются того, чего хотят.