- Узнала, - удовлетворённо скрипнул дух дома. – Ну что, будешь его и дальше бояться али всё же попытаешься договориться? Уж можешь мне поверить, Арион драконами не питается, он к самоедству не склонен.
- Господи, какая же я дура, - простонала Риола и тут же подскочила, словно ей под хвост рдеющих углей насыпали. – Я сейчас, я быстро!
Девушка вылетела из комнаты с такой поспешностью, что не заметила проявившегося в зеркале призрака с пылающими мрачным огнём глазами и перекошенным от бешенства лицом. Олзерскан потрясал кулаками, с ненавистью глядя вслед драконессе:
- Проклятое порождение тьмы, решила сбить с пути истинного моего наследника? Не выйдет, я доберусь до тебя раньше, чем…
- Уймись, - пророкотал дух дома, но призрака было не остановить. Зеркало пошло мелкими трещинами и взорвалось, засыпав всё вокруг острым блестящим крошевом, а вырвавшийся на свободу Олзерскан вылетел следом за Риолой, на ходу бормоча заклятие, от которого плесень и паутина начинали ползти по стенам. Дух дома попытался было остановить беспокойного призрака, но оказался спутан тонкой ловчей сетью и втянут в стену, чтобы не мешался и не смел бунтовать против и при жизни-то не терпевшего возражений ала Олзерскана.
Глава 5
Риола, как и все представители драконьего племени, была импульсивна и обидчива, но при этом умела признавать собственные ошибки, а потому совершенно искренне намеревалась попросить прощения у Охотника за все те гадости, в которых его подозревала. Драконесса не привыкла откладывать задуманное, а потому, выскочив из комнаты, сразу же направилась к Ариону, в глубине души надеясь, что в кои-то веки раз застанет его одетым. В конце концов не ходит же он дома постоянно голышом!
«А это было бы неплохо, - плотоядно усмехнулась драконья сущность, заставив Риолу от неожиданности споткнуться и покраснеть так, что даже уши и шея запылали, - у него такое тело, м-м-м! Жаль, что он нелетучий, я бы не отказалась подняться с ним в небо».
- Перестань, - прошипела пунцовая, точно степной мак, Риола, сжимая кулачки.
Ну вот, докатилась, уже сама с собой разговаривает, более того, спорит! В памяти тут же всплыла рассказанная Розмарин шутка: «Говорила сама с собой, поссорились, молчим, дуемся друг на друга». Риола досадливо фыркнула, тряхнула головой, прогоняя размышления, для приличной драконессы неподобающие и даже небезопасные, и вознамерилась продолжить путь, как за спиной раздался полный ледяной злобы голос:
- Убирайся, порождение тьмы!
Девушка вздрогнула, испуганно оглянулась, но коридор был пуст, лишь между лопаток засвербело от чьего-то пристального безжалостного взгляда.
- Кто… - хрипло выдохнула драконесса и поморщилась, до того тонко и дрожаще прозвучал голос, тщательно откашлялась и спросила твёрже. – Кто здесь?
По совершенно пустому коридору прокатился глухой лающий смех, больше похожий на клёкот хищной птицы:
- Боишься меня, чешуйчатая мерзость? И правильно делаешь!
«При всём моём уважении к Ариону и его родителям, но Охотник из него так себе, - подумала Риола, тщательно подавляя нарастающую панику, - не смог почувствовать призрака, а ведь он есть. Более того, весьма агрессивен!»
Драконесса сглотнула горькую от страха слюну, опять откашлялась и спросила негромко, чтобы ненароком не сорваться на испуганный визг:
- Что вам от меня нужно?
По ногам девушки скользнул ледяной ветерок, невидимая холодная ладонь на миг коснулась щеки:
- Да как тебе сказать, дракониха… Мне нужно… твоё тело, чтобы я смог возродиться для новой жизни.
Риола вскрикнула и отпрянула в сторону, но ледяные руки призрака с силой сжались на её горле, перекрывая доступ воздуха. Драконесса захрипела, пытаясь частично трансформироваться, и тут же оказалась сдавлена, словно стальными кольцами, чужой магией, ядом разливающейся по жилам и подчиняющей чужой воле.
- Не брыкайся, девочка, - шипел над ухом призрак, - смирись, ты обречена.
Драконесса опять захрипела, чувствуя, что её куда-то тащат, и из последних сил пытаясь сопротивляться.
- Какая сильная дракониха, - в голосе призрака прозвучало что-то отдалённо похожее не восхищение, - это хорошо, мне будет уютно в твоём теле. Давай, шевели ногами, мы почти пришли.
Звон разбитого стекла смешался с грохотом крови в висках и яростным визгом неупокойника, резанувшим словно бритвой по ушам: