Мой взгляд задерживается на нем на долгое мгновение.
— Есть одна вещь.
— Назови ее.
— Мой дом… Дом Нины.
Он замирает при упоминании мамы.
— А что с ним?
— Ипотека… — Я резко вдыхаю. — Из — за стажировки и занятий, мне пришлось сократить время работы официанткой. Было трудно справляться с выплатами.
— Ага. И каков остаток задолженности?
Я сделал паузу.
— Около ста тысяч долларов.
— Понятно.
— Это была не мамина вина. Дом был почти раскуплен. Но когда она умерла… — Я смотрю ему в глаза, стыд поглощает меня целиком. — Между больничными счетами и моими расходами на учебу у меня не было выбора, кроме как консолидировать наши долги. Вторая ипотека была единственным вариантом, который я могла придумать, чтобы свести концы с концами.
— Я понимаю. — Он серьезно смотрит на меня. — Я полагаю, ты хочешь, чтобы я взял на себя эту сумму, как часть нашего соглашения.
Единственное, что я ненавижу больше, чем просить о помощи, — это просить деньги. Это заставляет меня чувствовать себя грязной. Меня переполняет чувство унижения и уязвленной гордости за то, что я не могу справиться со всем сама. Но это чувство не идет ни в какое сравнение с тем опустошением, которое я испытываю всякий раз, когда думаю о потере дома.
Каждая комната, каждая стена, каждая половица пронизаны воспоминаниями о моей матери. Совместное приготовление сложных блюд на крошечной кухне, чтение у старой дровяной печи в задней комнате, просмотр черно-белых фильмов под одеялом прохладными осенними вечерами. Я не могу смириться с мыслью, что потеряю последнюю оставшуюся связь с ней.
— Да, — шепчу я, мой голос трещит. — Если вы поможете с домом, я сделаю все, что вы захотите.
— Тогда считай, что это сделано, — легко соглашается Лайнус, как будто я попросила одолжить пятерку на пакет молока, а не выплатить полную сумму по ипотеке. — Завтра я отправлю чек в банк.
Облегчение разливается по мне. Может быть, сегодня вечером, впервые за несколько месяцев, я смогу заснуть, не ворочаясь, не видя во сне конверты с надписью ПРОСРОЧЕННАЯ ЗАДОЛЖЕННОСТЬ красными чернилами, не беспокоясь о страшной финансовой яме, в которую я себя загнала.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Может быть, тебе еще что-нибудь нужно?
Я качаю головой, не находя слов.
— Тогда условия, следующие: Я возьму на себя финансовую ответственность за твой дом, организую доставку некоторых ваших личных вещей сюда — вместе с мистером Хардингом, если он пожелает — и помогу тебе найти новую стажировку, в случае отречения от престола. Взамен ты будешь жить здесь — и, когда это будет признано безопасным, во дворце — до моей коронации через месяц. Ты будешь в полном моем распоряжении для официальных мероприятий, публичных выступлений… всего, что я сочту нужным. Ты будешь дважды в день брать уроки принцессы, как ты их так очаровательно окрестила. И, самое главное, ты будешь непредвзято относиться к роли, которую ты будешь играть, если решишь принять положение моей наследницы. — Он окинул меня серьезным взглядом. — Ты согласна?
— Да, — говорю я, измученная одной только перспективой предстоящих недель. — Я согласна.
— Может быть, пожмем руки? — Он протягивает руку через свой стол. — Чтобы сделать это официально?
Медленно, я протягиваю руку и погружаю свою ладонь в его крепкую хватку. Он не качает мою руку вверх-вниз в обычном пожатии — он просто держит ее, слегка сжимая, глядя мне в глаза. Это странный и пронзительный момент, несмотря ни на что. Как и осознание того, что, если бы Лайнус не был моим биологическим отцом… думаю, он бы мне понравился.
— Спасибо, еще раз, — говорю я с заминкой, отстраняясь. Я заправляю руки под бедра. — За то, что не смеетесь надо мной. За то, что выслушали меня. За… переговоры.
Он кивает, мрачно, как всегда.
— Вообще-то, я впечатлен. Только очень плохой лидер принял бы сделку вслепую, не задаваясь вопросом об условиях и не гарантируя свои собственные интересы.
Мой отец только что… сделал мне комплимент?
Я не знаю, что ответить, поэтому просто киваю.
— В следующий раз не складывай руки так быстро, — добавляет он более легким тоном. — Если бы ты держалась уверенно, то, возможно, отговорила бы меня от уроков принцессы.
Мой рот открывается.