— Дженни, — с изумлением смотрел на нее Эдвин, — что-то случилось? Ты сияешь, из тебя просто струится свет.
Запыхавшаяся Дженни остановилась и молча смотрела на Эдвина, тяжело дыша.
— Ты сейчас безумно красива! Такой девушка бывает только тогда, когда влюбится. Я угадал?
— Нет, — засмеялась Дженни, — глупости. Просто жить-то как хорошо!
Она чмокнула Эдвина в щеку и взъерошила ему волосы совсем опытной взрослой рукой.
Он засмущался, проговорил:
— Если у тебя появился секрет, значит, ты выросла.
И беззащитно улыбнулся.
Дженни вбежала в свою комнату, повалилась на кровать и уставилась в потолок, глупо улыбаясь. У нее появился секрет! И она о нем никому не расскажет! Хотя, не плохо было бы выложить все Милене. О, она от изумления потеряла бы дар речи! Но нет. Она не сможет просто так болтать про Артура. Как рассказать, что он был совсем слабым, цеплялся за нее, как за последнюю надежду и в то же время был безмерно сильным с пылавшей в груди любовью. Как передать то, что испытывала она, когда этот необычайно красивый молодой человек умолял ее: научи, помоги! Словно чувствовал в ней такую силу, о которой она сама еще не знает. Артур! Вот о каких мужчинах надо мечтать. Отныне Артур — её принц, даже если она его больше не увидит. Только такой, как он, может покорить её сердце. Не боящийся кричать о любви во весь голос и не стесняющийся слез. А ведь только утром Дженни решила, что плачущий мужчина — это самое отвратительное, что может быть.
«Нет, — прошептала она, — это красиво!»
Дженни встала и подсела к зеркалу, вглядываясь в себя. Расплела косички и поняла: это уже насовсем. Почему Эдвин сказал, что она красивая? Ах, да, она хорошо помнила, какой была Ани, когда у нее появился Эдвин. А интересно, как вел себя он? Что испытывал, когда понял, что нашел свою единственную? Он такой тихий, спокойный. Говорил ли Ани какие-то слова, как проявлял свои чувства? Дженни почему-то непременно хотелось это узнать, чтобы понять природу любви и душу влюбленного мужчины.
Она завязала волосы сзади не очень аккуратным пучком и пошла искать Эдвина. Ей нужно было с кем-то поговорить, о чем угодно. Выглянула в окно, у ворот его не было. Заглянула в кабинет, где он иногда сидел возле Ани, когда та возилась с бумагами. Ани была одна, улыбнулась и махнула рукой: потом… дела…
Дженни вышла на веранду. Эдвин был там, опершись о подоконник, смотрел вдаль задумчивыми глазами.
Дженни слегка его отодвинула и пристроилась рядом, глядя вдаль, пытаясь увидеть то, что так интересовало Эдвина.
— Эдвин, мне интересно, о чем ты думаешь, когда подолгу стоишь у окна?
— Не знаю, просто любуюсь красотой. Ты же сказала, что жить хорошо, так?
Дженни кивнула и спросила:
— Правда, что ты пишешь стихи?
— Правда.
— А почему никому их не показываешь?
— Не знаю. Да и зачем? Обычно девушки ведут дневник, записывают туда свои сокровенные мысли и считают его своим тайником, стараются, чтоб никто не увидел. Так и мои стихи — тайны души, а ей не очень хочется обнажаться. Да и я не считаю их хорошими. Как получается.
— А для Ани ты их читал?
Эдвин молча покачал головой:
— Нет.
— Почему? Она ведь самый близкий тебе человек, с кем же еще делиться тем, что внутри?
Эдвин ничего не ответил, и Дженни поняла, что переспрашивать не надо. Немного погодя она наклонилась к самому его уху и еле слышно прошептала:
— Прочти мне. Пожалуйста.