Глаза Рафаила переместились на Гавриила, будучи вновь полностью осознанными.
― Я должен довести ее до совершенства. Сделав такой, какой она и должна быть. Я должен владеть ей единственно правильным способом.
― Ты не можешь убить невинную, Раф. Я не допущу этого.
― Она не невинна, ― Уриил шагнул вперед от своего места у стены. Его руки были сложены на груди. ― Она одна из Бретренов. А значит, точно не невинна.
Что-то дрогнуло в душе Гавриила. Что-то, что хотело согласиться с Уриилом. Но Гавриил смотрел в глаза этой девушки. Он видел ее замешательство, когда она обнаружила Падших. Страх. Заметил, как она смотрела на спину Рафаила, на шрамы, которыми все они были «награждены». В ее глазах были шок и печаль, но не принятие подобных наказаний от священников. Он не знал, как они сделали это, но уверовал, что девушка была обманута Бретренами. Как и он сам в детстве. Мужчина был одурачен их добрыми масками.
Она не подозревала, с какими хищниками ей придется столкнуться в братстве Падших. Да и не могла. Никто не стал бы добровольно подставлять себя под удар убийц.
― Бретрены не допускают женщин в свои ряды. Они являются современным продолжением испанской инквизиции. И считают женщин искусительницами и слабовольными ведьмами, подверженными греху. Они не приняли бы ни одну из них к себе на службу. Может, они сами и современная модификация, но их идеология ― нет.
― Ей нельзя позволить уйти, Рил.
Села подошел и встал рядом с Уриилом. Он знал Бретренов лучше, чем все остальные. Был связан с ними так, как никто из других Падших.
― Она видела, где мы живем. Видела всех нас. Девушка покинет это место и побежит обратно к отцу Куинну, чтобы все рассказать ему. Поверь мне. Я знаю это наверняка. Она предаст нас, и они придут за нами. Ты тоже знаешь это.
Братья Гавриила кивнули в знак согласия с Селой. Гавриил встретился взглядом с Рафаилом, который наблюдал за ним так же пристально, как всегда наблюдал за витражом с изображением Марии в церкви приюта Невинных младенцев.
Он знал, что братья были правы. Но мысль о том, чтобы допустить смерть невинного… Гавриил не мог дышать. Призрачные руки обхватили его сердце и сжали.
Но какой у него был выбор? Когда много лет назад он отправился в Чистилище, следуя по опасному пути своего младшего брата, он неосознанно согласился стать тем, кем был сейчас ― лидером Падших. Он был предан им. Их защита была всем для него.
Гавриил почувствовал, как мерцание света, которым он так дорожил, погружается во тьму. Свеча потухает в грозовой буре безнравственности.
― Ты не получишь никаких Откровений в течение шести месяцев, ― услышал Гавриил свои слова.
Он чувствовал себя словно оторванным от своего тела, будто это не он отдавал приказ Рафаилу. Его рот произносил слова, которые он не хотел произносить. Гавриил буквально ощущал неудержимое возбуждение, исходящее от Рафаила, стоявшего в клетке.
― Ей нельзя выходить из поместья… никогда больше.
Гавриил почувствовал, словно копье пронзало его бок и вонзалось прямо в сердце.
― А ты не покидаешь своих покоев. И когда все закончится, ты никогда больше не предашь нас.
― Никогда больше, ― сказал Рафаил. ― Обещаю.
Гавриил наконец позволил себе встретиться с глазами Рафаила. Они были широко раскрыты. На лице брата отражалось непередаваемое волнение, щеки Рафаила раскраснелись, а глаза блестели ― Гавриил никогда прежде не видел его таким счастливым. Никогда. Гавриил почувствовал приступ тошноты. Рафаил был в восторге от того, что ему разрешили забрать чужую жизнь. Гавриил не мог этого вынести. Не мог находиться рядом с триумфом Рафаила. Он повернулся к Варе.
― Пусть он пробудет здесь еще несколько часов, а потом отведи его в покои. Я прослежу, чтобы ее привели туда позже.
― Мария, ― произнес Рафаил, когда Гавриил повернулся, чтобы уйти.
Гавриил замер.
― Ее зовут Мария.
Мужчина закрыл глаза. От того, что он знал ее имя, становилось еще хуже.
«Мария».