Повисла гробовая тишина. Элизабет с трудом осмысливала услышанное, как Кристофер уже развернулся, чтобы уйти.
— Я не могу залезть к тебе в голову и не знаю, что ты чувствуешь, — сказал он. — Но Адриана я вижу насквозь. Он дурак, что легко поддаётся порывам и страстям. Ко всему этому он ещё и гордый. Он никому не покажет свою слабую и уязвимую сторону, даже если это ему выгодно. Поэтому он никогда не признается себе, — а уж тем более другим! — в том, что нуждается в ком-то. Даже с дулом у виска он никогда не раскается в этом — для него это высшее проявление слабости. И в этом его проблема. Иногда нужно переступить через себя ради другого. Однако он едва ли на это способен.
— Как и ты... — подметила Элизабет. Кристофер нарочно пропустил это мимо ушей.
— Просто знай: каким бы он не показался эгоистичным и самовлюблённым в некоторых своих поступках, он никогда не навредит тебе умышленно. Просто не сможет. Он может совершить ошибку, но рано или поздно он сознается в этом. Правду он преподнесёт резко, но максимально честно. Тогда выбор останется лишь за тобой.
— Какой выбор?
— Оставить всё и уйти, — чётко проговорил он, — Или остаться. Но ни тот, ни другой вариант поначалу не покажется тебе привлекательным.
***
— Тук-тук, — улыбнувшись, Элизабет заглянула в кабинет.
Адриан с трудом оторвался от груды бумаг на столе. За последнее время он сильно выбился из графика, и сейчас ему приходилось навёрстывать упущенное. Никому не хочется терять часть зарплаты или вовсе остаться без неё, поэтому ему частенько приходилось работать даже ночью, подолгу задерживаясь на работе.
— Проходи, — ответил он мимолётно улыбнувшись и снова погрузился в работу.
Девушка аккуратно закрыла за собой дверь, стараясь не уронить стаканчик горячего кофе и свежеприготовленную свинину в соусе. Она пыталась всячески помогать мужчине, пока тот тонул в море документов и отчётов. Глядя на него, она не могла не сжалиться: бедолага хорошо, если спал пару часов в сутки. Случалось, она приходила с утра в офис, а он по-прежнему заполнял бумаги. Бернадетт, бывало, оставалась вместе со своим начальником, чтобы приносить ему кофе. Дейл ходил на «разборки» в качестве заместителя вице-президента, когда это требовалось. Словом, все помогали, как могли.
— Я принесла тебе поесть, — она отодвинула его документы и поставила перед ним «завтрак». — Отвлекись хотя бы на десять минут.
— Я не могу, — сухо ответил он, пододвигая бумаги обратно. Девушка не обратила внимания на его чересчур сдержанный тон.
— Ешь! — приказала она и, наколов на вилку кусочек мяса, засунула его в рот Эллингтона. Ему ничего не оставалось как прожевать и проглотить его. — Как дитя малое, ей-богу!