— Откуда мне знать, что ты не пытаешься узнать моё имя, чтобы преследовать меня?
— Это довольно самонадеянно.
— Правда? Я имею в виду, ты здесь в клубе, совершенно один, пристаешь к случайным женщинам и спрашиваешь их имена. Ты что, никогда не смотрел NBC: Дата (еженедельный телевизионный новостной журнал/уридическое реалити-шоу), Николас?
Он показывает в сторону танцпола.
— Я здесь не один. И просто Ник.
Мои глаза следуют туда, куда он указывает, на привлекательного парня, танцующего против случайной женщины в центре танцпола.
— Это мой друг, Сет. Сегодня я получил новую работу, из-за которой мне придётся уехать за город, так что мы — празднуем— в последний раз.
— Я бы, наверное, тоже праздновала, если бы ты уезжал.
Смеясь, он делает еще один глоток своего напитка, точно с того же места, что и я раньше, его язык высовывается и пробегает по губам, не сводя с меня взгляда ни на секунду. Мои внутренности сжимаются, тепло разливается между ног.
Это отвратительно, как сильно он на меня влияет.
— Послушай, у меня нет времени на, — я машу рукой между нами, — что бы это ни было. Так что либо переходи к делу, либо ищи кого-нибудь другого. Я уверена, что есть много отчаянных женщин, готовых предоставить свою личную информацию, чтобы ты смог подглядывать в их окна.
Он ставит свой бокал и смотрит сквозь меня, прежде чем шагнуть вперед и наклониться, его губы невероятно близко к моей щеке. Я вдыхаю, сердце бешено колотится в груди.
— Я не хочу преследовать тебя, красавица, — он заправляет прядь волос мне за ухо. — Я хочу трахнуть тебя.
Оу.
Что-то горячее и порочное циркулирует в моей животе. Этот парень опасен. Увлечение, которое я не могу себе позволить. Хотя… Я бросаю взгляд на Эндрю, бармена, понимая, что до его ухода с работы ещё как минимум пара часов. Немного веселья не повредит, и почему бы мне не вознаградить себя? Кроме того, я не привыкла быть в центре внимания. Обычно я прячусь в темных углах, изо всех сил стараясь слиться с тенью. Такая смена темпа приятна, причем неожиданным образом.
— Ну… — я постукиваю кончиками пальцев по барной стойке, чувствуя жжение от взгляда Николаса, проходящего по моему телу. — Было весело, но мне нужно воспользоваться дамской комнатой. Если ты не хочешь неприятностей, ты не последуешь за мной, преследователь.
Он поджимает губы, словно сдерживая ухмылку, и наклоняет голову.
Честно говоря, я ожидала, что он все равно последует за мной, но пока я пробираюсь через танцпол и по узким коридорам, проталкиваясь мимо дюжины липких, потных тел, его нигде нет.
Так будет лучше.
Я открываю дверь в женский туалет и вхожу внутрь. Это маленькая ванная комната, с черно-белой плиткой на стенах и всего двумя унитазами. Я прохожу, заглядываю под обе кабинки, чтобы убедиться, что здесь больше никого нет, затем направляюсь к раковине и упираюсь руками в край, делая глубокий вдох.
Дверь распахивается, а затем захлопывается, заставляя мое сердце подскочить к горлу, а мой инстинкт самосохранения резко подскакивает, и замок щелкает, закрывая дверь. Я поворачиваюсь, волнение сжимает мои внутренности, когда я встречаю взгляд Николаса, его темные глаза, в то время, как он направляется ко мне. Он наклоняет голову, снимает свою черную кожаную куртку и бросает её на столешницу у раковины. Я отступаю назад, прижимаясь к мрачной плитке стены уборной, но он продолжает идти, прижимаясь своим телом к моему, и меня охватывает дрожь.
— Я знала, что ты последуешь за мной, — я закатываю глаза. — Предсказуемо.
Его рука тянется к моим волосам и переплетается с моими прядями, затягивая их, заставляя мои глаза встретиться с его глазами, пока моя шея вытягивается назад.
Господи.
Мое сердце ускоряется, надеюсь, что клей, который я использовала, удержит парик на месте.
— Оказывается… я хочу неприятностей, — говорит он.
А потом он наклоняется и целует меня.
Я стону, мои руки летят к его затылку, когда его язык погружается в мой рот, переплетаясь с моим. Вкус у него сладкий и пряный, и я позволяю себе побыть в этом моменте. Я никогда больше не увижу этого парня, но я надеюсь, что он оправдает свою браваду и сможет хотя бы подарить мне оргазм, прежде чем исчезнет.
Его руки спускаются к моим бедрам, поднимая меня, и он вжимается в меня, пока каждый сантиметр не оказывается между моих ног. Он делает толчок, и я хнычу ему в рот.
Как хорошо, что я оставила свой пистолет в машине. Было бы неловко объяснять.