Глава 2 - «101»
Проснулся под тягучие волны головной боли, словно кто-то запустил отбойный молоток прямо в моём черепе. В рот с утра будто насыпали пепла, полили дешёвым самогоном и приправили чем-то постыдным, о чём даже лучше не знать.
А ещё желудок, казалось, готов выплеснуть наружу лаву кислотных бурлений.
Мерзость.
Я зажмурился, надеясь, что всё это дурацкий сон. Но чем дольше лежал, тем отчётливее всплывали воспоминания. Бар с мигающими неоновыми трубками, дешёвый виски, фальшивый смех, дерзкие подколы, связь с какой-то дешёвой шлюхой.
Отпустило меня ненадолго, но хватило, чтобы вспомнить главное: это была не дешёвая шлюха. Всё было куда хуже.
Диля.
Приподнялся на локтях, и кровать пронзительно заскрипела, заставив боль в черепе откликнуться новыми ударами. Краем глаза заметил движение рядом. Я повернул голову — и увидел её.
Диля устроилась как дома, закутавшись в моё одеяло, словно личинка в коконе. Вся такая прекрасная, дерзкая и невозмутимая, с блаженной улыбкой на лице, от которой мне захотелось выругаться.
— Ну конечно, — процедил я сквозь зубы, откидываясь на подушку.
Её не должно быть здесь.
Кажется, она собиралась свалить к чёрту, едва мы кончили. Но тут вспомнила мой мини-бар и без зазрения совести начала оттуда пить, будто это её законное право. Моя последняя бутылка бурбона исчезала на глазах, а её насмешки о том, что я мог бы купить выпивку и получше, подлили масла в огонь. Поэтому мне не оставалось ничего более, как снова её отыметь.
А потом мы уснули.
Самое хреновое, что я не переваривал Дилю никогда. Да, она была чертовски хороша в постели, но любой разговор с ней днём, да ещё и на трезвую голову, был для меня пыткой. Вспоминать утро после такой ночи — ещё хуже. Мы оба давно обещали себе, что больше так не встрянем, но всё равно возвращались сюда снова и снова.
И ладно бы я испытывал дефицит внимания или секса. Но ведь нет.
Камал-Сити — город, где ты можешь купить всё, если у тебя есть средства: удовольствие, впечатления, женщин любой внешности. Но каждый раз я умудрялся вести на квартиру именно её — единственную, кто меня по-настоящему бесил (и при этом завораживал), кто залезал не только в мою постель, но и вытягивал наружу злость и сомнения, о которых я предпочитал не думать.
Я ткнул её пальцем в бок:
— Эй.
Диля сморщилась, — пробормотала что-то невнятное, прячась в одеяло. Но вскоре повернула голову, лениво приоткрывая один глаз, затем второй, с явным трудом.
— Макс, — буркнула она, точно обнаружив в своей еде таракана, — ты… опять.
Я пожал плечами, чувствуя, как горло саднит от спиртного:
— Я.
Она промассировала шею, потянувшись. Краем глаза я поймал, как под одеялом слегка колыхнулась её грудь — природа не поскупилась, именно третий размер сводил большую часть жертв с ума ещё на подходе.
— Ты храпишь, как старая бензопила, — проворчала я, стараясь переключить внимание от пульсирующей в висках боли.
— А ты жрёшь, как перед смертью, — отпарировала она, иронично фыркая. — Вообще, кажется, вчера ты был слишком пьян, чтобы хоть что-то услышать.
Мы оба выглядели как выброшенные на берег после кораблекрушения. Я хотел найти сигареты, но не мог вспомнить, где их оставил. Подумал, что встать — значит снова словить удар молотком в затылок.
— Где мои трусы? — вдруг спросила она, не поднимая взгляда.
Я пожал плечами:
— Шалавы вроде тебя знают, что такое трусы?
Она закатила глаза: