На долю секунды я мог видеть лишь эту улыбку. Как один человек может источать такое сияние и чистоту, и почему это выбивало все мои мысли из колеи? И какой же цвет лучшим образом описывал глаза, которые смотрели на меня?
Что более важно, почему мы до сих пор стояли так близко друг к другу?
У меня не было времени осмыслить всю абсурдность происходящего. Улыбка Скайлара исчезла, и возникло такое чувство, будто солнце спряталось за тучей.
— Эй, вы в порядке? Выглядите бледным.
— Голова болит. Вы слишком много болтаете, — но это ложь. Моя головная боль никак не связана со Скайларом.
Большинство людей обиделось бы на такой комментарий. Но не этот парень. Улыбка Скайлара сделалась еще шире.
— Ага, я уже говорил. Вы не первый, кто поднимает эту проблему. Мой младший брат ликовал в день, когда я съехал, — он глянул туда, где мои таблетки закатились под автомат. — Не знаю, как вы, а я не стал бы их доставать. Кто знает, как часто они моют полы.
— Все нормально. У меня в кабинете есть еще. Прошу меня извинить.
Я попытался высвободиться из его хватки, но он встал передо мной.
— Погодите. Секундочку.
Он бросил рюкзак на пол и нагнулся, принявшись копаться в нем.
Свободный от его хватки, я должен был уйти, но не сделал этого. По какой-то причине я просто стоял и смотрел на сбивающего с толку мужчину, который опустился на колени перед автоматом посреди коридора.
— Вот, — Скайлар встал и сунул мне бутылочку. — У моей мамы бывают мигрени. Она спасается этим лекарством и настаивает, чтобы я постоянно носил при себе упаковку, будто меня внезапно накроет мигренью, хотя такого никогда не случалось. У меня бывают головные боли, но я скорее вызываю их у других людей, — он усмехнулся, я — нет. — Это была шутка. Ну знаете, потому что я слишком много говорю. Забудьте. Выпейте парочку. Вдруг помогут.
Поколебавшись, я посмотрел на бутылочку в его протянутой руке. Когда он потряс ею, грохоча таблетками внутри, я уступил и взял пару таблеток, после чего вернул ему бутылочку.
— Спасибо.
Он показал на Маунти Дью, когда я сделал несколько глотков, запивая новые таблетки.
— Кофеин может не пойти на пользу. Это одна из тех вещей, с которыми маме приходится соблюдать осторожность. Он может ухудшить мигрень.
— Ага, газировка — наименьшая из моих проблем. Поверьте.
— Знаете, я как-то раз читал статью о постоянных мигренях, из-за моей мамы, и там говорилось...
Я поднял руку.
— Мистер Доусон...
— Скайлар. Пожалуйста, зовите меня Скайлар. Или Скай.
Нет уж, не бывать этому.
— Мистер Доусон, вам случайно не нужно на пару?
— Нет. Только через час. Я надеялся, что мы сможем поболтать. Ну, знаете, продолжить с того, на чем остановились, — он показал большим пальцем через плечо, в сторону лекционного зала.
— Сейчас неудачное время. Мне надо возвращаться в кабинет.
— О, точно. Само собой. У вас сейчас приемные часы?
— Да.
— Супер. Я пойду с вами.
Я не сдвинулся с места, смерив его взглядом и пытаясь определить, что он задумал.
— Мистер Доусон, мои приемные часы предназначены для студентов, которым нужна помощь или которые хотят задать вопросы касаемо моего курса. У вас есть какие-то вопросы, потому что в противном случае...?
— Уверен, я что-нибудь придумаю. Показывайте дорогу.
Все во мне требовало, чтобы я сказал ему отвалить. Я устал, моя голова болела, и что-то в присутствии Скайлара сбивало меня с толку в такой манере, которую я был не в состоянии осмыслить. Он был громким, оживленным и молодым. Полная моя противоположность. Он не имел представления о жизни, трудностях и стрессе. И о бывших мужьях-серийных-убийцах, которые приводили к бессонным ночам и кошмарам.
Мой осоловелый мозг не сумел достаточно быстро придумать отговорку. Скайлар посмотрел по сторонам, просунув большие пальцы под лямки рюкзака, и пружинил на носочках, улыбаясь. Его наушники болтались на проводе вокруг шеи.
— Так в какую сторону?
Смирившись, я направился к своему кабинету, и Скайлар не отставал, болтая.
— Так вот, криминальная психология. Круто, да? Этот большой проект внушает страх. Хотелось бы мне иметь возможность самостоятельно выбрать субъект изучения, а не получать случайное назначение. Зная мою удачу, я получу кого-нибудь скучного, о ком никто и не слышал. Доктор Вескови сказала, что можно работать в паре, — он слегка пихнул меня плечом. — Хотите быть моим напарником?
— Я не студент, мистер Доусон.
— Но вы же были там. Мы можем приготовить выдающуюся работу. Команда Крутышей. Вы и я. Думаю, мы хорошо поработаем вместе.