Она неистово кивает, задыхаясь от его ласк языком. Он скользит по её горлу, сжимая тонкую шею рукой.
Он не хочет это чувствовать. Сколько раз за эти сутки он убеждал себя в том, что ему нужно уничтожить её? Сколько раз он уверял себя в этом в течении последних четырёх лет. А теперь… мысль о том, что кто-то смел к ней прикасаться… видеть её такой. Такой чертовски его. Для него. Такой, какой она может быть во время мольбы. Просила ли она кого-то так же дать ей почувствовать член? Объезжала ли чей-то язык, также эротично задыхаясь?
«Дерьмо. Блядь»
Люцифер отстраняется. Ему нужна минута. Виктория, опускает руки с его плеч ниже, водя пальчиками по силуэтам татуировок и удивляется его внезапной перемене настроения.
— Ты не хочешь… — Виктория прочищает горло и отводит глаза. — не хочешь больше наказывать меня? Мы остановились на четырёх… сэр.
«Хочу. Очень. Мать твою. Хочу. Но больше я хочу поиметь твой рот. Вытрахать его своим языком и членом. Искусать твои губы, заполнить твою глотку своими слюнями и вдыхать твои шлюшьи стоны! Сука!»
— Не думаю, что действительно наказываю тебя этим.
— Не… чёрт!
Люцифер резко входит в неё и замирает, давая себе время привыкнуть. Виктория вонзается ногтями в его руки и приподняла бёдра навстречу.
— Да, блядь! — он ворвался в её тело, вдалбливаясь жестко и быстро. Это она. Тот самый взгляд. Его Непризнанной. Её блеск в глаза. Её нежная кожа, так красиво сочетающаяся с его. Красива. Он не видел её столько времени, а она по-прежнему до боли в яйцах красивая…
Он просовывает руки под её тело, и обняв обеими руками прижимает к себе. Словно хочет запечатать, забрать внутрь. Поглотить и не отдавать никому. Не прекращать этот момент единства. Ещё немного. Ему нужно ещё немного времени…
Виктория закидывает ноги на его бёдра и поменяв угол проникновения. Люцифер замедляется, чувствуя, как Вики подходит к финалу. Как её стенки влагалища сжимают его член. Она стонет ему в изгиб шеи, и слёзы удовольствия кататся по её лицу.
К чёрту всё. Она законченная шлюха и мазохистка. Пусть будет так, если это подарило ей крохотную вечность с ним. Ночь с мужчиной сломавшим её. Её мучителем. Чёртовым Сатаной. Она не готова думать сейчас, не готова вспоминать все наставления Эви, не готова прощаться с той частью, что навсегда и навечно заперта в её сердце, которая жаждала освобождения. Она больна. Но разберётся с этим позже. Если он оставит её в живых.
С её криком и его хриплым стоном они кончают вместе. Люцифер продолжает двигаться в ней, когда Виктория трясется в его руках.
Что-то тёмное, внутреннее, запертое давно, грозит выйти и закричать о правах владения этой женщиной. О желании иметь её вечность. О желании чувствовать её на своём члене. Чувствовать то, как идеально она обхватывает его.
Люцифер отключается от реальности и впадает в прострацию, когда его губы находят её. Он хочет её с таким отчаянием, что не хватает воздуха. Это плотское, низкое желание ощутить секундную слабость. Ему нужно обладать ею. Хотя бы сейчас. Сейчас он может дать себе несколько минут покоя, держа её в руках. Погружаясь языком в её рот. Слизывая с лица слёзы и впитывая их в себя. Сжимая пальцами её кожу… до новых отметин. Чтобы помнила. Чтобы знала, кому отвечает её тело.
Люцифер отстраняется от неё, все ещё не выпуская из своих рук. Глаза Виктории закрываются и она приоткрыв рот, отчаянно выдыхает.
— Ты убьешь меня. — Девушка шепчет, боясь отпустить его тело.
— Это можно назвать и так. — отвечает ей в той же тональности. Он окидывает взглядом её шею с фиолетовыми пятнами, соски набухшие и красные от его зубов. И пальцами руки он снова задевает рубец под её грудью.