— Я хотел продолжить обучение.
Она без слов поняла — и Драко был рад этому, — что, несмотря на его впечатляющие результаты и высокие оценки за экзамены, он не подходил ни одной из престижных волшебных академий.
— С лёгкой сменой обстановки, — мягко сказала она.
— Что-то в этом роде.
— Похоже, у тебя неплохо получилось, с ними, — Гермиона кивнула в сторону дома.
Он усмехнулся, покачав головой, и опустил взгляд:
— Поначалу было дико страшно. Не думаю, что за первый месяц знакомства с Томасом сказал ему больше десяти слов.
— Станет легче… но никогда не перестанет причинять боль.
Он поднял голову. Гермиона смотрела на кухонное окно, за которым, очевидно, вечеринка была в самом разгаре. Её глаза сияли в полумраке. Рот был расслаблен, сохраняя очертания грустной улыбки. Голова слегка наклонена так, что мягкий изгиб подбородка исчезал в волне локонов. Да, он знал этот взгляд. Тоска, ностальгия и здоровая доза сожаления. Когда минуту спустя Драко не ответил, Гермиона повернулась к нему.
— Врать им.
Он медленно кивнул, обдумывая её слова. И, к сожалению, первая очевидная мысль заключалась в том, что Грейнджер определённо была для этой пары не из тех подруг, с которыми встречаются не чаще раза в год. За этим тут же последовало осознание, что это, пожалуй, был самый паршивый провал в попытке следовать своему плану. И что он был поразительным идиотом. И что он тотально облажался.
Внезапно задняя дверь дома распахнулась, и толпа хлынула на лужайку. Шеннон, возглавлявшая этот отряд, выкрикнула:
— Осталась одна минута!
Грейнджер выругалась и вскочила на ноги, а Драко последовал её примеру, не понимая, что происходит. Она проследила, как опустел дом, и повернулась к нему лицом.
— Эм, как много ты знаешь о праздновании маглами Нового года?
Он был сбит с толку.
— Немного. В смысле, на самом деле, вообще ничего, — он пожал плечами. — Это мой первый раз.
— Точно, — Гермиона снова посмотрела на толпу, затем себе под ноги — куда угодно, но только не на него.
— Тридцать секунд!
— О чёрт, — она закатила глаза, допила остатки шампанского, поставила пустой бокал на скамейку и, наконец, повернулась к нему, тяжело дыша.
Его глаза бегали по её лицу, пытаясь распознать этот взгляд. Решимость. Определённо какое-то гриффиндорское безрассудство. И… азарт?
Внезапно Драко вспомнил, что именно такое выражение лица он видел прямо перед тем, как она врезала ему на третьем курсе.
— Десять, девять…
Её взгляд изучал его глаза, а затем опустился на губы. Он нервно облизал их. А это тогда было? Она что, собиралась ударить его в рот?
Он огляделся, чтобы понять, что делают другие. Конечно же, у маглов не было новогодней традиции бить друг друга по лицу!
Она сделала шаг прямо к нему, и он чуть не свалился назад, на скамейку. Надо ли ему будет ударить Грейнджер в ответ? Что, чёрт возьми, происходит?
— Два, один! С Новым годом!
Она медленно подняла руки и положила их ему на плечи. Её пальцы скользнули по волосам на затылке, и она мягко притянула его к себе. Он смотрел, парализованный от шока, как она раскрывает губы, закрывает глаза и целует его.
Очевидно, тело осознало, что Гермиона Грейнджер целует его, примерно на три секунды раньше, чем мозг. Необъяснимым образом его руки уже обнимали её, сжимая спину, и в ответ она провела рукой по его щеке. Её язык слегка дразнил его, и Драко притянул её ещё ближе. Она выпустила лёгкий вздох, и, чёрт, она на вкус как шампанское и пахнет ванилью, и ему просто необходимо выяснить, какие ещё праздники у маглов включают в себя такого рода поцелуи, потому что это действительно достойный способ встретить новый год.
Прежде чем Драко успел обдумать, является ли Пасха потенциальным кандидатом, их ослепила яркая полоса света и оглушительный взрыв от заклинания. Он оторвался от Грейнджер и заслонил её собой, потянувшись за палочкой как раз вовремя, чтобы заметить, как к ним приближалась очередная желтая вспышка. Он отчаянно искал нападавшего, всё ещё сжимая Грейнджер свободной рукой. Его грудь поднималась, в ушах звенело, и он ничего не мог разобрать в темноте двора. Следующий взрыв осветил всё ночное небо сияющими зелёными звёздами, и он уставился на них.