— Учитывая, как много ты работаешь, все будет в порядке. Еще по воскресеньям в девять утра я начала проводить занятия йогой в центре для пожилых людей рядом с моим домом. Это занимает всего час. И тысяча баксов.
— Я заплачу за это время.
— Я не могу их подвести. Я занимаюсь этим уже несколько месяцев. Они ждут меня.
Каким бы я был эгоистом, если бы заставил ее отказаться от упражнений и общения со стариками? Я засранец… но не такой уж засранец.
— Отлично. По часу раз в неделю.
— В следующую среду вечером я увижусь с моей подругой Ками. Она парикмахер, и у нас взаимовыгодный обмен. Она делает мне прическу, а я помогаю ей с управляемой медитацией.
Я качаю головой.
— Она тебе не понадобится, поэтому ей придется найти кого-нибудь другого, кто направит ее мысли в ничто.
— Но мои корни, — она указывает на макушку. — Знаешь, у меня волосы от природы не розовые.
— Им недолго оставаться розовыми. У Гриффа свой вкус. Очень специфичный. Даже если ты будешь просто флиртовать с ним, нужно вскружить ему голову. Не с таким цветом волос. Милые дамы в спа-салоне «Ритц-Карлтон» под моим руководством превратят тебя в поллюцию для моего брата. Поскольку это причина для нашей сделки, этот пункт не подлежит обсуждению.
Кили идея не нравится. Она взбешена. Но я прав. Я знаю на 100 %, чего хочет Грифф, и я собираюсь предложить ему самую красивую, очаровательную девушку с большим сердцем, а затем убедиться в том, что он никогда ее не получит. Отобрать у Гриффа сделку со Стоу будет чертовски сладко. Но отобрать у него женщину, которую он так жаждал, будет не менее восхитительно. И если я смогу ее трахнуть, это будет величественная вишенка на торте.
— В конце месяца ты заплатишь за то, чтобы мои волосы уложили точно так же, как они выглядят сейчас.
— Нет проблем.
Вообще-то, мне нравится розовый. Он темнее пасхального яйца, светлее малины. И ей это идет. Если мы не устанем друг от друга за четыре недели, мне подойдет ее стиль.
Черт возьми, как бы я ни хотел ее сейчас, я не уверен, что мне будет плевать, если она станет лысой.
— Еще кое-что. Утром я звонила Гасу. Он ремонтирует бар, расширяет сцену, говорит, что концерты прошли хорошо. Он хотел бы, чтобы я вернулась девятнадцатого числа следующего месяца.
Два дня до конца нашей сделки. Я тщательно оцениваю свою миссию и то, насколько мне нравится слушать, как она поет.
— Я пойду на компромисс. За неделю до этого посмотрим, как мы продвигаемся. Если я просчитаю, что этого достаточно, ты сможешь идти. Если нет, вы все отмените. У него будет неделя, чтобы найти замену.
— Ты давишь на меня, — говорит она.
— Смотри, в любом случае, каждый из нас держит в своих руках частицу будущего друг друга. Ты помогаешь мне сейчас, и я научу тебя, как добиться успеха позже. Я дам тебе все, что могу, но хочу, чтобы вечера были посвящены мне.
Нам.
— Нам предстоит многое сделать, а времени на это не так много. Я выдвигаю жесткие условия, потому что это я. Думаю, ты понимаешь, что в следующем месяце тебе следует больше беспокоиться о том, чтобы я был счастлив, и меньше беспокоиться о Гасе. Если, конечно, ты не зарабатываешь себе на жизнь голосовыми связками, то все, что ты получаешь в этом дерьмовом спорт-баре, — это хорошее времяпровождение.
И, солнышко, я дам тебе куда больше.
— Если ты хочешь зарабатывать на жизнь гостиничным бизнесом, я к твоим услугам.
Она вздыхает.
— Мне кажется, я во многом тебе уступила.
— Я тоже.
Теперь Кили в том положении, в котором она нужна была мне изначально. Остается только не облажаться.
Она криво улыбается.
— Ты пытаешься убедить меня в этом, на самом деле это не соответствует действительности, — она качает головой, как будто сомневается в своем решении, но я знаю, что выиграл. — Отлично. Мы договорились. Когда начнем?
— Сейчас. Заедем к тебе домой. Пока ты будешь собираться, я займусь небольшими приготовлениями. Скинь мне свое расписание. Сделаю все, что в моих силах, чтобы возвращаться домой к семи каждый день. Ты будешь со мной до полуночи. Без перерывов. Посмотрим, сколько часов смогу выделить в выходные.
Я сажусь в свое массивное кресло, чувствуя на лице в высшей степени удовлетворенную улыбку.
Я сделаю это так, чтобы Грифф никогда не узнал, из-за чего он проиграл.
Глава 6