Артур скользит ко мне на кровать. Я вскакиваю.
— Господин маг, немедленно покиньте мою комнату, — мой голос дрожит.
Артур самодовольно улыбается и тянет ко мне свои лапы. Не могу допустить, чтобы он опять вил из меня верёвки. А если я допущу, чтобы он дотронулся до меня, то магия сделает своё дело, и я опять буду безвольной куклой в его руках.
— Я не шучу. Уходи! — я показываю ему на дверь.
— Хм! Ты такая соблазнительная в гневе. Личико порозовело. Глаза блестят. Рубашка почти ничего не скрывает. Ты поэтому встала с кровати?
— Почему поэтому?
— Чтобы я тебя лучше рассмотрел?
Он тянется ко мне.
— Я вскочила только потому, что ты лёг ко мне в кровать, — мой голос дрожит от негодования. — Ты за кого меня вообще принимаешь? За доступную девицу?
— За свою истинную пару, — он лениво растягивается на кровати. Смотрит на меня, похлопывая рукой рядом с собой.
— Хватит прикрываться истинной парой. Если, так оно и есть. Я подчёркиваю «если», то ты должен уважать меня и мои чувства. А ты меня оскорбляешь. Причём делаешь публично.
— Ты же не думаешь, что я женюсь на тебе? — в голосе Артура звучит удивление.
— Вот даже как? Интересненько, — у меня замёрзли ноги стоять на холодном полу.
Возвращаюсь на кровать и пытаюсь столкнуть с неё Артура.
— Выметайся отсюда. Ненавижу тебя! — толкаю я эту громадину. Всё равно, что пытаться сдвинуть скалу с места. Артур словно прирос к кровати и только посмеивается, глядя на мои усилия.
— Маленькая лгунишка, — говорит он ласково и сгребает меня в свои объятия. — Чёрт, да ты закоченела.
Он укутывает меня в одеяло и прижимает к себе.
— Довольна? Или мне ещё и меч между нами положить, чтобы сохранить твоё целомудрие, — недовольно бурчит он.
Довольна ли я? Нет, не довольна, но ему об этом знать не обязательно.
— Я не понимаю тебя. Маме ты доказываешь, что готов жениться. Мне говоришь противоположное.
— Когда я говорил о женитьбе? Я говорил, что готов сделать тебя частью семьи. Но о женитьбе — ни слова.
— Я запуталась совсем. Переведи свою шифровку на нормальный язык.
Артур тяжело вздыхает:
— Как же с тобой сложно, Роза…
— Конечно, сложно. Я же заставляю тебя называть вещи своими именами. А это мало кому понравится.
Артур скривился. Встал с постели. Отошёл к камину.
— Всё очень сложно для твоего понимания, Роза.
— Так, меня ещё и тупой называешь. Прелестно, просто, — я по-настоящему обиделась. Что он себе позволяет, наглец чёртов.
— Ты не тупая, а слишком прямая. У тебя нет полутонов — только белое и чёрное. А мир создан именно из полутонов.
— Твоя правда. Я говорю то, что думаю. Не держу камень за пазухой и не придумываю оправдания некрасивым поступкам. Я даже имею наглость называть вещи своими именами. Не истинная пара — а любовница. Не желание — а похоть.
— Вот я и говорю, что чересчур прямолинейна. Я удивлён. Судя по тому, что мне доложили, ты росла забитой девочкой. А я вижу дерзкую девушку.
— Я потеряла память, поэтому всё, что в меня старательно вбивал папочка восемнадцать лет, благополучно испарилось. И осталась настоящая Роза, с шипами.
— Шипы тебе особенно удаются. Ты для меня загадка.
— Это хорошо. В женщине должна быть загадка, — Артур смотрит на меня, словно хочет раскрыть мою тайну.
Ага, сщаз! Никому даже в голову не придёт, что я из другого мира. Если бы он понимал меня, то я бы его так не зацепила. Разгадывай, дорогой, разгадывай!
Ты уже второй день, крутишься возле меня. Побоку друг, к которому приехал на свадьбу. Вообще, всё отошло на второй план, кроме меня.
— Не заговаривай мне зубы. Признавайся, что ты задумал?
— Ты разговариваешь со мной как с преступником. Ничего я не задумал, — он начал оправдываться.