Малфой перешел к столу рядом с котлом и вытащил из банки гриб. Обхватил длинными пальцами нож и уверенными движениями быстро его нарезал.
— Зачем ты здесь?
— Проверка.
Ох, все стало даже хуже. Она попалась на разглядывании, а теперь все выглядело так, словно она устраивала случайные инспекции ради встречи с ним. Что не было правдой. Очевидно же.
Пытаясь отвлечься, она обошла стол и взяла один из ножей, который лежал между пустыми банками. Перед ней был корень с наполовину снятой кожурой, и она принялась срезать остальную часть.
— Удивлена, что ты еще варишь. У тебя сейчас достаточно людей, чтобы делать это за тебя.
— Они помогают. Если бы я не получал от этого удовольствие и не был в этом так хорош, то не рискнул бы остатками состояния Малфоев, вложившись в эту компанию.
Он сказал это так, словно она все это уже знала и внесла во все записи, которые активно вела в самом начале. Все прежние злость и нервозность теперь стали более понятны. Она бы не подумала, что он из тех, кто рискнет многим… хотя, в этом был смысл, ведь не начни он свое дело, пришлось бы на кого-то работать.
— Для меня здесь вообще есть место? — спросила она. — Потому что мне трудно дышать из-за твоего удушающего самолюбия.
— Не думаю, что ты сможешь пережить обезглавливание, так что тебе стоит попробовать дыхательные упражнения.
Она фыркнула, слишком толсто срезая следующую полоску кожуры.
— Научишь? Уверена, ты в этом преуспел.
— Нет ничего плохого в уверенности. Она помогает тебе получить желаемое.
— Только если это что-то правильное.
Она слегка вздрогнула от касания его пальцев, когда он крепко, но нежно обхватил ее запястье. Подушечка его большого пальца была жестче, чем другие, но все они были теплыми, когда направляли движение ножа. Его рука прижималась к ее руке, а ее сердце странно стучало. Она едва замечала, что вообще что-то резала.
— Ты всегда за правильное, Грейнджер.
— Обычно — да, — иногда она была за неправильные вещи. Очень неправильные.
Малфой ухмыльнулся, будто прочел это в ее глазах, и, возможно, его ладонь на ее запястье задержалась на секунду дольше, чем это было необходимо, или же она слишком сильно старалась не придать никакого значения чему-то незначительному.
Он прочистил горло и вернулся к собственной нарезке. Оба сделали вид, будто не заметили, что его плечо до сих пор было прижато к ее. Она через рукав чувствовала исходящий от Малфоя жар.
***
Яркое яблоко с серебристым черенком, загнутым настолько, чтобы можно было зацепиться за ветку.
— Да, но эти, — сказала Гермиона и помахала большими банками в сторону Малфоя, — не были указаны в описи, которую ты предоставил…
— Я предоставил опись в прошлом месяце. Для каждого, у кого есть хоть четверть мозга, — на что, как я понимаю, можно надеяться, когда вопрос заходит о Министерстве, — должно быть очевидно, что я собираюсь приобрести…
— У Министерства четверть мозга? Это ты не…
— Не моя проблема, что ты запрашиваешь список каждый…
— Отдел запрашивает! Министерство!
Он развел руками.
— Так что тебе еще надо? Они запрашивают его каждый месяц, каждый месяц…
— Они должны получать его каждый раз, как что-то меняется! Они…
— Тогда какого ты просила список каждый месяц до этого, когда ничего не менялось? — прокричал он. — Ты что…
— У Министерства такая политика…
— …в мусорное ведро, а потом просишь другой? Ты что, их просто выбрасываешь?
— Я сказала тебе, что нужно было…
— …из чего-то запрещенного, охраняемого…
— Это совсем другое дело! Тебе нужно для этого разрешение…