— Я тебе нужна? — прошептала она в ответ.
— Я не повторю этих слов. — Он сделал паузу, скользнув взглядом по ее лицу, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. — И я буду отрицать их, если кто-нибудь спросит.
Гермиона глубоко вздохнула и, моргая, уставилась в стену.
— Что все это значит?
— Я не знаю.
— Как у нас вообще может что-то получиться?
— Я не знаю.
— Что это такое? Как это случилось? Я…
— Ты ведь не планируешь прекращать, да?
— Что? — Она снова посмотрела на него, заметив в его глазах веселье и раздражение.
— Это. Задавать вопросы. Желать получить ответы. Думать. Ты когда-нибудь совершала прыжок веры, Грейнджер? Просто… слепо.
— Все это просто… слишком.
— Я знаю.
— Ты меня пугаешь.
— Тебе не нужно меня бояться. — Он свел брови, и что-то мимолетное промелькнуло на его лице.
— Я боюсь того, что ты заставляешь меня чувствовать, Малфой.
— Ничего страшного.
— Так ли это?
В ее взгляде… проглядывала такая уязвимость. Она такой и была. Такой хрупкой.
Драко громко вздохнул, откинув голову назад и уставившись в потолок. Через несколько секунд он опустил ее обратно, и белые пряди упали ему на глаза.
— Чего ты хочешь?
Она не знала, что сказать. Чего же она хотела? Если бы она забыла все: последствия, прошлое, препятствия, причины, по которым она не должна… и все-таки, чего она хочет? О, Мерлин, почему Драко не может дать ей время подумать?
— Ты любишь меня?
Она должна была знать, потому что, если решаться на что-то, то она должна была знать, ради чего все это.
— Нет. — Ответ вырвался автоматически, без каких-либо сомнений.
— О.
— Но… — Драко облизал губы и быстрым взглядом просканировал кабинет, как будто здесь мог быть кто-то еще.
— Но что?
Он поднял на нее глаза и несколько мгновений пристально смотрел, прежде чем тяжело вздохнуть.
— Я никогда этого не испытывал. В смысле, не любил. Женщин вне семьи. И… с тобой… Грейнджер…
Она разочарованно вздохнула и закатила глаза.
— Просто скажи, что ты имеешь в виду!
— Я уже сказал!
— Мне нужно нечто большее! Мне нужно знать, что ты имеешь в виду! Я…
— И ты мне нужна! Я всег…
— Что это значит? Что конкретно ты…
Внезапно он запустил руку в ее волосы на затылке и потянул назад, чтобы поднять ее лицо вверх. Впился в ее губы отчаянным и нуждающимся, крадущим слова и дыхание поцелуем. Обхватив талию, он притянул Гермиону в тесные объятия. Воспользовавшись ее растерянностью, проник в ее рот языком, вторя движению большим пальцем на ее бедре. Руки Гермионы лежали на его плечах, глаза медленно закрывались, сердце бешено колотилось в груди. Ох, это было уже чересчур, но, Мерлин, это было прекрасно. Поцелуй, прикосновения, бабочки в животе. Она медленно начала отвечать на его собственнические поглаживания. Его сердце забилось сильнее, и триумф одержал верх над всеми головокружительными эмоциями — потому что Драко готов был поклясться, что она оттолкнула бы его, дала бы пощечину, но она этого не сделала. Она целовала его, впиваясь ногтями в плечи, но ему было все равно. Он ласкал ее языком, обещая нечто большее. Она отвечала его ласкам, изучала; языки скользили друг по другу, разгорячая, лишая воздуха. Гермиона была такой податливой, его губы — такими нежными, и все казалось нереальным.
Внезапно отстранившись, она посмотрела в глаза, теперь темные, как надвигающаяся буря. Она с трудом сглотнула, когда Драко высвободил пальцы из ее волос, мягко дыша в ее влажные губы, и сделал шаг назад. Тяжело дыша, Гермиона позволила рукам соскользнуть с его плеч.
— Скажи, что это значит, Грейнджер. Я не знаю. У меня нет ответов ни на твои вопросы, ни на свои собственные. Я лишь знаю, что плохо сплю и не могу прожить даже одного часа без того, чтобы ты не вгрызалась в мой мозг. Я знаю, что по какой-то причине ты мне нравишься, что не могу нормально существовать без тебя. Я знаю, что ты мне нужна. С этим я готов смириться. И к черту все остальное, потому что, возможно, оно того стоит. Это все, что я знаю, и этого мне вполне достаточно.
Он пожал плечами, резко вдохнул и отвернулся.