нового любителя использовать вас как мишени, - сдавленно рассмеялась, понимая,
что теперь, он имеет право это сделать, не имею права осуждать. Просто это
будет концом.
- Именно это и хотел услышать, зайка, - он
улыбнулся, а я еще сильнее насупилась, свирепея от очередного прозвища, только вот
ответить колкостью не получилось, слишком хрупким был момент.
Я все четко ощущала напряжение между нами,
которое не исчезло после «отпущения грехов». Напротив, казалось, что мы
оказались на вулкане, что может вот-вот рвануть. Плечи сами собой опустились, и
мне оставалось только надеяться, что однажды все будет как раньше… Или же мы
просто забудем друг о друге, и больше не станем пересекаться.
Дин не убирал рук, продолжая удерживать на одном
месте, а меня все так же не покидало ощущение нереальности. Тоненький противный
голосок подсказывал, что вот сейчас он не вываливает тонну недовольства, только
от того, что хочет вытащить меня. Это, вообще-то и не было плохо, ведь, кто
откажется от шикарного спасителя? Но все же колкое, гадкое чувство не давало
покоя.
Кто захочет знать, что его простили не
по-настоящему?
И еще хуже. Знать, что вы все здесь, только
потому, что перед тем, как провалиться в темноту, я так страстно хотела в ней
оказаться? Подальше от всех проблем, рядом с всё понимающей подругой. Где-то в
прошлом, где все было просто и легко, где не нужно было лгать и притворяться
кем-то другим.
В итоге, я здесь, в воспоминания, рядом с подругой,
которая, видимо и есть единственный здравый участок моего разума. С Дином,
который и не должен был узнать обо всей этой истории. Стыд жег легкие, хотелось
провалиться сквозь землю. Интересно, а это возможно, если все здесь не
настоящее? Это было бы, как нельзя кстати.
Мне нужно было взять себя в руки, сделать шаг из
фантазий. Вернуться в реальный мир, где моё бренное тело медленно умирало. Но…
Неказистая правда была в том, что я не хотела. Как не хотела приходить в себя
много лет назад, когда рухнула с балкона. Конец должен был случиться еще тогда.
Осторожно подняла глаза на охотника,
боясь, что в моем загнанном и виноватом взгляде он увидит всё. И Дин увидел,
раздраженно сжав зубы. Нельзя морально подготовиться к буре, вот и не стала
даже и пытаться.
За мгновение до того, как он успел что-то
сказать, мне на плечо легла еще одна рука. Тонкая и влажная от крови. Света
наклонилась прямо к уху.
- Ты можешь остаться, никто не сможет заставить
тебя уйти, - она зорко оглядела моё лицо, подмечая, как сжались губы и забегал
взгляд, и сказала еще тише, так, что услышала только я, - можно просто
отпустить его.
Она выпрямилась, встав так гордо, и уверено,
словно знала, что согласие уже у неё в кармане. Внутри все заныло,
запульсировало от нетерпения. Так хотелось поддаться ей, именно так, как я и
делала все годы, поддерживая каждое сумасшедшее решение. Я встала, но сильная
мужская хватка вернула обратно, фиксируя в одном месте. Зеленые глаза яростно
прожигали.
- Не смей, - резкая встряска, до вскрика, до боли
в шее, - слышишь меня? Что бы она тебе не сказала – нет. Отсюда я уйду только с
тобой, ясно?
Света вырвала меня из его рук, как куклу, вставая
спереди. Дин сразу же поднялся, опасно сжав кулаки. Мне нужно было что-то
сказать, прекратить это, но не выходило. Исходящую от них агрессию можно было
ощутить на кончиках пальцев, прощупать и попробовать на вкус.
- Не тебе решать, - голос подруги был полон
холодного яда, именно таким тоном, она выгораживала меня перед всем миром, моей